Блоги
25 октября 2011 12:23:36
КАК НАМ ОБУСТРОИТЬ ОХОТНИЧЬЮ ОТРАСЛЬ Часть 3
«ПО ЧЕСНОКУ»
Итак, задача вроде бы сформулирована: нужно и невинность соблюсти (т.е., сделать так, чтобы традицию демократическую, традицию народной охоты сохранить, а не задавить), и капитал приобрести (это уже в буквальном смысле: поскольку рассчитывать на масштабные бюджетные вливания не приходится – необходимо организовать охотничью отрасль так, чтобы она могла сама генерировать средства и решать свои финансовые проблемы. (Можно, конечно, посчитать, что охота – это государственная социальная программа, и государство само вложит, разовьет, охранит и по справедливости распределит, но это уже такой back in USSR, о котором сегодня всерьез могут разговаривать только некоторые авторы, регулярно публикующиеся на страницах «РОГа» и «Охоты».
Сразу хочу внести уточнение: говоря о «демократической традиции народной охоты» я ни в коем случае не имею ввиду, что жители деревни Гадюкино должны обладать священным правом охотиться за родной околицей исключительно в силу того, что они рядом с этой околицей проживают. Общедоступные угодья должны быть регионального значения с приоритетным правом охоты для проживающих в регионе. Совпала граница таких угодий с вышеупомянутой родной околицей – повезло. Оказалось за околицей частное хозяйство – иди и договаривайся с владельцем/арендатором (вся известная мне практика говорит, что и сегодня, когда хотят договориться и охотиться, а не воевать с «пришлыми кровососами», то проблем не возникает). Но не может быть никаких приоритетных прав на зайцев в соседнем овраге – иначе вместо справедливости будет тотальный неуправляемый бардак).
Кстати, вернувшись на мгновение к патетическим заметкам о том, как все было замечательно обустроено в нашей охотничьей отрасли при Советской власти, пока не пришли проклятые олигархи и всех лосей себе не забрали - лажа все это!
Если и было какое равенство в те годы, то исключительно равенство нищеты. (По другому охотилась только номенклатура, но отношение к начальникам у нас всегда сильно отличалось от отношения к разбогатевшему соседу – те почти, что от бога, а этот – такой же как я, поэтому надо признать, что либо он сволочь и жулик, либо я – бездарный дурак). Были команды, охотколлективы, которым выделялась, в лучшем случае, одна лицензия за сезон.
И бесконечные воспоминания о том, как 40 лет назад делили на команду в 15 человек одного кабанчика – косвенное тому подтверждение.
Однако вернемся от прошлого к будущему, к тому, какой должна быть российская охотничья отрасль.
Если про перераспределение прав в пользу регионов более или менее понятно, то насчет широкого и демократического доступа к охоте все не так очевидно. Пряников, как отмечал поэт, всегда не хватает на всех.
Мне не раз доводилось, стоило лишь только заговорить про американскую модель, слышать реплики типа: «Да как можно сравнивать?! У них там зверья как грязи!». Это очень важно, потому что вопрос «что делить?» существеннее вопроса «как делить?»
На самом деле про «как грязи» - это и правда, и неправда одновременно. Действительно, счет поголовью того же белохвостого оленя идет на миллионы голов,и жители пригородов очень раздражаются от того, что олени жрут цветы у них в палисадниках, койоты разгуливают по городским паркам, медведи-барибалы пасутся на помойках, а канадские гуси барражируют над Нью-Йорком, создавая изрядные проблемы взлетающим из аэропорта им.Дж.Ф.Кеннеди самолетам.
Но, во-первых, так было далеко не всегда: к началу тридцатых годов прошлого столетия многим казалось, что дикие животные в Америке закончились, и следующее поколение увидит их лишь на картинках. Так что мы имеем вполне практический пример того, что проблемы с популяциями можно успешно решить за весьма короткий с исторической точки зрения срок. Была бы на то воля…
Во-вторых, и сегодня некоторые охотничьи виды в Штатах дефиците, порой – в очень серьезном. Проблема в этом случае решается двояким образом: частично – за большие или очень большие деньги (скажем, лицензии на горных баранов продаются на аукционах), частично – лотерея. Причем счастливый победитель надолго лишается права на повторное участие. И все по чесноку.
«Что делить» - важнее, но «как делить» - тоже очень важно. Всем желающим по лосю все равно никогда не достанется. Но уверенность в том, что те, которые есть (подчеркну еще раз: в общедоступном пользовании) должны быть распределены по справедливости. Хорошо это или плохо, но жажда социальной справедливости в нашем обществе чрезвычайно сильна Демонизировать это обстоятельство, возводить его в абсолют не следует, но и не учитывать его, определяясь с общей концепцией охотничьего обустройства – глупо и недальновидно.
(Любопытно, что когда президент Росохотрыболовсоюза Эдуард Бендерский предложил внедрить похожую лотерею у нас, то непримиримые борцы за демократию и равные права из числе региональных руководителей эту идею категорически отвергли. Оно и понятно – долотереимся, не дай бог, до того, что распределять будет нечего. А какой из тебя начальник, если ты ничего не распределяешь?!).
Но это опять-таки про грустное сегодня. А мы же, как писал Окуджава, «с надеждой в будущего свет»…
Как сегодня выглядит в России процесс распределения и перераспределения охотничьих угодий?
Сколько-то процентов (по закону – не менее 20 в каждом регионе) должно быть отведено под т.н. «угодья общего пользования». При этом в обществе существует этакое молчаливое понимание (и почти согласие), что «угодья общего пользования» - это синоним «выжженной пустыни», поскольку ни идей, ни денег на то, чтобы вместо «выжженной пустыни» был «цветущий оазис», у государства нет и не предвидится.
Остальное должно быть отдано частникам. Причем лишь в силу текущих экономических обстоятельств лишь малая часть этих частников предполагает аренду угодий с целью проведения коммерческих охот, другие же даже не скрывают, что берут угодья для себя, любимых. И вот тут возникает естественный вопрос: а нам, охотничьему сообществу, это зачем?
- Там будут рабочие места, там будет инфраструктура, биотехния, - говорят руководители отрасли. - И звери, которых вскорости там станет немеряно, начнут плавно перетекать к соседям.
В первое – верю. Мне доводилось бывать в великолепно обустроенных охотничьих хозяйствах, где егеря имеют достойную зарплату, отличное техническое обеспечение, просеки рубятся, поля засеиваются, подкормка на площадки развозится, образцово-показательные вышки стоят. Только одно «но»: хороша Маша, да не наша.
А вот в перетекание зверей из сытой и охраняемой зоны в голодную и неохраняемую – не верю категорически. И. соответственно, вопрос «зачем это нам?» - сохраняется в полном объеме. Какое-то время его можно благополучно игнорировать: охотники – не рыболовы, их меньше, они разнороднее по интересам, и угрозы такого социального протеста, какой мы увидели весной нынешнего года из-за попытки сделать рыбалку платной, не существует. Но речь не о том, у кого голос громче, а о том, можно ли обустроить охотничье хозяйство так, чтобы все интересы были учтены?
- Думаю, можно.
Давайте представим себе, что существует не два, а три типа угодий. Про общедоступные мы уже поговорили, и еще к ним вернемся. Тип номер два - угодья для коммерческого использования, для организации, выражаясь казенным языком, «обслуживания населения» . Арендная плата должна быть в этом случае низкой или очень низкой (государство доберет свое на налогах),но зато должны появиться согласованная инвест-программа, бизнес-план, возможно – т.н. «рекомендуемые цены». Сказанное, относится, естественно, и к угодьям, находящимся в пользовании у общественных организаций –что арендатор получит непосредственно платой за услуги, а что – клубными взносами, это, в конце концов, его частное дело.
Коммерческое хозяйство должно зарабатывать. К сожалению, эта простая мысль по-прежнему не является очевидной для массы охотников (преимущественно ветеранского возраста), жалующихся в охотничьи издания на капиталистов-кровососов, не дающих охотиться на халяву. Но оно должно зарабатывать именно тем, для чего создавалось – охотничьими услугами населению. Будет спрос при очень высоких ценах – молодцы. Не будет – снижайте цены, продавайтесь, выходите из бизнеса. Но если цены будут установлены заградительные, чтобы на самом деле отшить клиентов и охотиться самим, то это - прямое нарушение охотпользовательского соглашения и должен быть прописан механизм его расторжения и изъятия угодий.
Означает ли сказанное выше, что автор предлагает лишить современную российскую элиту с ее не слишком праведными, но вполне узаконенными миллиардами именно и исключительно в области охоты возможности реализовать свою элитарность и заставить ее встать в общую очередь? – Ни в коем случае!!
Мы переходим к варианту номер три. Если ты честно и открыто хочешь взять угодья для собственного удовольствия – должна быть такая возможность. Причем, если сохранится положение о том, что животные, пока они живы, являются собственностью государства (я лично не убежден в ее правильности), то почему бы государству в этом случае их чохом не продать? И пусть новый владелец делает, что хочет, тем более, что хочет он, вопреки маниакальным подозрениям любителей советской старины, не немедленно истребить все под корень, а , наоборот, развить и приумножить. Иначе покупка теряет всякий смысл – куда дешевле будет охотиться в тех же количествах по самым высоким коммерческим ценам. А богатые люди – они потому и богатые, что умеют считать свои деньги..
Есть только два непременных условия. Первое: задорого. Покупка угодий в личное пользование – это роскошь. Соответственно, цена должна смело, не стесняясь включать в себя налог на эту роскошь. Не берусь судить, в 10 ил 50 раз дороже должно быть купить, чем арендовать, но не полтора и не два – это точно.
Второе: целевой бюджет.
До тех пор, пока доходы от охоты прибавляются к доходам от нефти и газа, а из этого вычитаются сочинская олимпиада, чубайсовские нанотехнологии, сколковские инновации и «Единая Россия», оставаться будет пшик. А если как в Америке, когда охотничьи (и даже околоохотничьи, поскольку туда же приплюсовывается процент от налоговых отчислений с продажи оружия, амуниции, снаряжения и пр.) доходы целенаправленно тратятся на охотничьи же нужды, то продажа энного количества угодий заинтересованным олигархам даст отрасли очень много. И прежде всего - возможность сделать большой шаг от пустыни в угодьях общего пользования к оазису. Надежды, что часть налогов «Кольчуги» или «Головинки» государство пожертвует на охотничьи нужды нет никакой, но по принципу «богу – богово, а кесарю – кесарево» оставьте охотнику хотя бы охотничье.
Да, при реализации изложенной выше идеи мы лишаемся доступа в какую-то часть угодий (очевидно, что, как и в случае с угодьями общего пользования должна быть установлена процентная планка, только не нижняя, а, наоборот, верхняя – не более чем Х% от общей площади может быть продано). Но в обмен мы получим реальную возможность развития оставшейся части.
Вижу, вижу скептические улыбки на лицах читателей: «Распилят на корню!». И не зерно для кабанов будет куплено, а джип для начальника. Справедливое опасение. Но я же опять-таки не про сейчас, не про сегодняшние реалии, а про модель, которую хорошо было бы иметь в России.
Точно так же с точки зрения осмысленной перспективы, а не сложившихся обстоятельств мне представляется довольно странной проблема, связанная с охраной охотничьих угодий. Да, сегодня в силу действующего законодательства охотпользователи практически не имеют прав для борьбы с браконьерством. Но давайте задумаемся: если браконьерство – это либо преступление, либо правонарушение (в зависимости от того, под действие которого из кодекса оно подпадает), то почему вообще возникает вопрос о том, что противодействовать ему, бороться с ним должны какие-то иные силы кроме правоохранительных? Почему спасение утопающих должно быть делом самих утопающих? И как называется охотпользователь, ООО он, общественная организация или государство – совершенно неважно.
Людей у силовиков не хватает? – Да полно вам! Сколько у нас по стране этих людей в штате, скажем, лицензионно-разрешительной системы?
Полагаю, процентов 90 можно смело перевести из кабинетов в леса – и они будут здоровее, и пользы для дела больше. Наконец, и здесь можно использовать американский опыт (уже не охотничий). Там полиция предоставляет дополнительные охранные услуги за деньги. Для полицейских это – внеурочная подработка, на которую они охотно идут, но получают они ее не от коммерсанта, а в собственной кассе, и выполняют не распоряжения нанимателя, а команды собственного начальства Возможно,, для реализации чего-то аналогичного у нас можно было бы задействовать институт вневедомственной охраны.
Важная оговорка: я веду речь о рутинной охране, патрулировании. Видит охотпользователь в ней нужду – обращается, не видит – не обращается. Что же касается расследования совершенных правонарушений и привлечения виновных к ответственности, то это, разумеется, прямая и бесплатная обязанность правоохранителей. Если честно, никогда не мог взять в толк одного: почему грабителей, воров, угонщиков когда с большей, когда с меньшей эффективностью ищут и находят постфактум, а про браконьеров принято считать, что если не взяли на месте с поличным, то привлечь их никак невозможно?
Впрочем, сейчас я начинаю влезать уже в частности, которых будет ох как много. Мне же пока хотелось ограничиться изложением некоей глобальной идеи, общей фабулы. Вызовет она интерес у общественного сообщества – тогда можно будет двигаться в обсуждении дальше.
Итак, задача вроде бы сформулирована: нужно и невинность соблюсти (т.е., сделать так, чтобы традицию демократическую, традицию народной охоты сохранить, а не задавить), и капитал приобрести (это уже в буквальном смысле: поскольку рассчитывать на масштабные бюджетные вливания не приходится – необходимо организовать охотничью отрасль так, чтобы она могла сама генерировать средства и решать свои финансовые проблемы. (Можно, конечно, посчитать, что охота – это государственная социальная программа, и государство само вложит, разовьет, охранит и по справедливости распределит, но это уже такой back in USSR, о котором сегодня всерьез могут разговаривать только некоторые авторы, регулярно публикующиеся на страницах «РОГа» и «Охоты».
Сразу хочу внести уточнение: говоря о «демократической традиции народной охоты» я ни в коем случае не имею ввиду, что жители деревни Гадюкино должны обладать священным правом охотиться за родной околицей исключительно в силу того, что они рядом с этой околицей проживают. Общедоступные угодья должны быть регионального значения с приоритетным правом охоты для проживающих в регионе. Совпала граница таких угодий с вышеупомянутой родной околицей – повезло. Оказалось за околицей частное хозяйство – иди и договаривайся с владельцем/арендатором (вся известная мне практика говорит, что и сегодня, когда хотят договориться и охотиться, а не воевать с «пришлыми кровососами», то проблем не возникает). Но не может быть никаких приоритетных прав на зайцев в соседнем овраге – иначе вместо справедливости будет тотальный неуправляемый бардак).
Кстати, вернувшись на мгновение к патетическим заметкам о том, как все было замечательно обустроено в нашей охотничьей отрасли при Советской власти, пока не пришли проклятые олигархи и всех лосей себе не забрали - лажа все это!
Если и было какое равенство в те годы, то исключительно равенство нищеты. (По другому охотилась только номенклатура, но отношение к начальникам у нас всегда сильно отличалось от отношения к разбогатевшему соседу – те почти, что от бога, а этот – такой же как я, поэтому надо признать, что либо он сволочь и жулик, либо я – бездарный дурак). Были команды, охотколлективы, которым выделялась, в лучшем случае, одна лицензия за сезон.
И бесконечные воспоминания о том, как 40 лет назад делили на команду в 15 человек одного кабанчика – косвенное тому подтверждение.
Однако вернемся от прошлого к будущему, к тому, какой должна быть российская охотничья отрасль.
Если про перераспределение прав в пользу регионов более или менее понятно, то насчет широкого и демократического доступа к охоте все не так очевидно. Пряников, как отмечал поэт, всегда не хватает на всех.
Мне не раз доводилось, стоило лишь только заговорить про американскую модель, слышать реплики типа: «Да как можно сравнивать?! У них там зверья как грязи!». Это очень важно, потому что вопрос «что делить?» существеннее вопроса «как делить?»
На самом деле про «как грязи» - это и правда, и неправда одновременно. Действительно, счет поголовью того же белохвостого оленя идет на миллионы голов,и жители пригородов очень раздражаются от того, что олени жрут цветы у них в палисадниках, койоты разгуливают по городским паркам, медведи-барибалы пасутся на помойках, а канадские гуси барражируют над Нью-Йорком, создавая изрядные проблемы взлетающим из аэропорта им.Дж.Ф.Кеннеди самолетам.
Но, во-первых, так было далеко не всегда: к началу тридцатых годов прошлого столетия многим казалось, что дикие животные в Америке закончились, и следующее поколение увидит их лишь на картинках. Так что мы имеем вполне практический пример того, что проблемы с популяциями можно успешно решить за весьма короткий с исторической точки зрения срок. Была бы на то воля…
Во-вторых, и сегодня некоторые охотничьи виды в Штатах дефиците, порой – в очень серьезном. Проблема в этом случае решается двояким образом: частично – за большие или очень большие деньги (скажем, лицензии на горных баранов продаются на аукционах), частично – лотерея. Причем счастливый победитель надолго лишается права на повторное участие. И все по чесноку.
«Что делить» - важнее, но «как делить» - тоже очень важно. Всем желающим по лосю все равно никогда не достанется. Но уверенность в том, что те, которые есть (подчеркну еще раз: в общедоступном пользовании) должны быть распределены по справедливости. Хорошо это или плохо, но жажда социальной справедливости в нашем обществе чрезвычайно сильна Демонизировать это обстоятельство, возводить его в абсолют не следует, но и не учитывать его, определяясь с общей концепцией охотничьего обустройства – глупо и недальновидно.
(Любопытно, что когда президент Росохотрыболовсоюза Эдуард Бендерский предложил внедрить похожую лотерею у нас, то непримиримые борцы за демократию и равные права из числе региональных руководителей эту идею категорически отвергли. Оно и понятно – долотереимся, не дай бог, до того, что распределять будет нечего. А какой из тебя начальник, если ты ничего не распределяешь?!).
Но это опять-таки про грустное сегодня. А мы же, как писал Окуджава, «с надеждой в будущего свет»…
Как сегодня выглядит в России процесс распределения и перераспределения охотничьих угодий?
Сколько-то процентов (по закону – не менее 20 в каждом регионе) должно быть отведено под т.н. «угодья общего пользования». При этом в обществе существует этакое молчаливое понимание (и почти согласие), что «угодья общего пользования» - это синоним «выжженной пустыни», поскольку ни идей, ни денег на то, чтобы вместо «выжженной пустыни» был «цветущий оазис», у государства нет и не предвидится.
Остальное должно быть отдано частникам. Причем лишь в силу текущих экономических обстоятельств лишь малая часть этих частников предполагает аренду угодий с целью проведения коммерческих охот, другие же даже не скрывают, что берут угодья для себя, любимых. И вот тут возникает естественный вопрос: а нам, охотничьему сообществу, это зачем?
- Там будут рабочие места, там будет инфраструктура, биотехния, - говорят руководители отрасли. - И звери, которых вскорости там станет немеряно, начнут плавно перетекать к соседям.
В первое – верю. Мне доводилось бывать в великолепно обустроенных охотничьих хозяйствах, где егеря имеют достойную зарплату, отличное техническое обеспечение, просеки рубятся, поля засеиваются, подкормка на площадки развозится, образцово-показательные вышки стоят. Только одно «но»: хороша Маша, да не наша.
А вот в перетекание зверей из сытой и охраняемой зоны в голодную и неохраняемую – не верю категорически. И. соответственно, вопрос «зачем это нам?» - сохраняется в полном объеме. Какое-то время его можно благополучно игнорировать: охотники – не рыболовы, их меньше, они разнороднее по интересам, и угрозы такого социального протеста, какой мы увидели весной нынешнего года из-за попытки сделать рыбалку платной, не существует. Но речь не о том, у кого голос громче, а о том, можно ли обустроить охотничье хозяйство так, чтобы все интересы были учтены?
- Думаю, можно.
Давайте представим себе, что существует не два, а три типа угодий. Про общедоступные мы уже поговорили, и еще к ним вернемся. Тип номер два - угодья для коммерческого использования, для организации, выражаясь казенным языком, «обслуживания населения» . Арендная плата должна быть в этом случае низкой или очень низкой (государство доберет свое на налогах),но зато должны появиться согласованная инвест-программа, бизнес-план, возможно – т.н. «рекомендуемые цены». Сказанное, относится, естественно, и к угодьям, находящимся в пользовании у общественных организаций –что арендатор получит непосредственно платой за услуги, а что – клубными взносами, это, в конце концов, его частное дело.
Коммерческое хозяйство должно зарабатывать. К сожалению, эта простая мысль по-прежнему не является очевидной для массы охотников (преимущественно ветеранского возраста), жалующихся в охотничьи издания на капиталистов-кровососов, не дающих охотиться на халяву. Но оно должно зарабатывать именно тем, для чего создавалось – охотничьими услугами населению. Будет спрос при очень высоких ценах – молодцы. Не будет – снижайте цены, продавайтесь, выходите из бизнеса. Но если цены будут установлены заградительные, чтобы на самом деле отшить клиентов и охотиться самим, то это - прямое нарушение охотпользовательского соглашения и должен быть прописан механизм его расторжения и изъятия угодий.
Означает ли сказанное выше, что автор предлагает лишить современную российскую элиту с ее не слишком праведными, но вполне узаконенными миллиардами именно и исключительно в области охоты возможности реализовать свою элитарность и заставить ее встать в общую очередь? – Ни в коем случае!!
Мы переходим к варианту номер три. Если ты честно и открыто хочешь взять угодья для собственного удовольствия – должна быть такая возможность. Причем, если сохранится положение о том, что животные, пока они живы, являются собственностью государства (я лично не убежден в ее правильности), то почему бы государству в этом случае их чохом не продать? И пусть новый владелец делает, что хочет, тем более, что хочет он, вопреки маниакальным подозрениям любителей советской старины, не немедленно истребить все под корень, а , наоборот, развить и приумножить. Иначе покупка теряет всякий смысл – куда дешевле будет охотиться в тех же количествах по самым высоким коммерческим ценам. А богатые люди – они потому и богатые, что умеют считать свои деньги..
Есть только два непременных условия. Первое: задорого. Покупка угодий в личное пользование – это роскошь. Соответственно, цена должна смело, не стесняясь включать в себя налог на эту роскошь. Не берусь судить, в 10 ил 50 раз дороже должно быть купить, чем арендовать, но не полтора и не два – это точно.
Второе: целевой бюджет.
До тех пор, пока доходы от охоты прибавляются к доходам от нефти и газа, а из этого вычитаются сочинская олимпиада, чубайсовские нанотехнологии, сколковские инновации и «Единая Россия», оставаться будет пшик. А если как в Америке, когда охотничьи (и даже околоохотничьи, поскольку туда же приплюсовывается процент от налоговых отчислений с продажи оружия, амуниции, снаряжения и пр.) доходы целенаправленно тратятся на охотничьи же нужды, то продажа энного количества угодий заинтересованным олигархам даст отрасли очень много. И прежде всего - возможность сделать большой шаг от пустыни в угодьях общего пользования к оазису. Надежды, что часть налогов «Кольчуги» или «Головинки» государство пожертвует на охотничьи нужды нет никакой, но по принципу «богу – богово, а кесарю – кесарево» оставьте охотнику хотя бы охотничье.
Да, при реализации изложенной выше идеи мы лишаемся доступа в какую-то часть угодий (очевидно, что, как и в случае с угодьями общего пользования должна быть установлена процентная планка, только не нижняя, а, наоборот, верхняя – не более чем Х% от общей площади может быть продано). Но в обмен мы получим реальную возможность развития оставшейся части.
Вижу, вижу скептические улыбки на лицах читателей: «Распилят на корню!». И не зерно для кабанов будет куплено, а джип для начальника. Справедливое опасение. Но я же опять-таки не про сейчас, не про сегодняшние реалии, а про модель, которую хорошо было бы иметь в России.
Точно так же с точки зрения осмысленной перспективы, а не сложившихся обстоятельств мне представляется довольно странной проблема, связанная с охраной охотничьих угодий. Да, сегодня в силу действующего законодательства охотпользователи практически не имеют прав для борьбы с браконьерством. Но давайте задумаемся: если браконьерство – это либо преступление, либо правонарушение (в зависимости от того, под действие которого из кодекса оно подпадает), то почему вообще возникает вопрос о том, что противодействовать ему, бороться с ним должны какие-то иные силы кроме правоохранительных? Почему спасение утопающих должно быть делом самих утопающих? И как называется охотпользователь, ООО он, общественная организация или государство – совершенно неважно.
Людей у силовиков не хватает? – Да полно вам! Сколько у нас по стране этих людей в штате, скажем, лицензионно-разрешительной системы?
Полагаю, процентов 90 можно смело перевести из кабинетов в леса – и они будут здоровее, и пользы для дела больше. Наконец, и здесь можно использовать американский опыт (уже не охотничий). Там полиция предоставляет дополнительные охранные услуги за деньги. Для полицейских это – внеурочная подработка, на которую они охотно идут, но получают они ее не от коммерсанта, а в собственной кассе, и выполняют не распоряжения нанимателя, а команды собственного начальства Возможно,, для реализации чего-то аналогичного у нас можно было бы задействовать институт вневедомственной охраны.
Важная оговорка: я веду речь о рутинной охране, патрулировании. Видит охотпользователь в ней нужду – обращается, не видит – не обращается. Что же касается расследования совершенных правонарушений и привлечения виновных к ответственности, то это, разумеется, прямая и бесплатная обязанность правоохранителей. Если честно, никогда не мог взять в толк одного: почему грабителей, воров, угонщиков когда с большей, когда с меньшей эффективностью ищут и находят постфактум, а про браконьеров принято считать, что если не взяли на месте с поличным, то привлечь их никак невозможно?
Впрочем, сейчас я начинаю влезать уже в частности, которых будет ох как много. Мне же пока хотелось ограничиться изложением некоей глобальной идеи, общей фабулы. Вызовет она интерес у общественного сообщества – тогда можно будет двигаться в обсуждении дальше.
