Часть первая
Я сидел у догорающего костра и смотрел на тлеющие угли. У ног дремала уставшая собака. Опустившаяся ночь принесла долгожданную прохладу, и мы просто блаженствовали после дневной духоты. Было начало сентября. Данка поднялась и ткнулась мокрым носом мне в ладонь, призывая укладываться спать. Но уходить от такой красоты, несмотря на накопившуюся усталость, не хотелось. Я сидел будто в трансе. Над нами сияли миллиарды звезд, тихонько потрескивали догорающие угли, и вокруг на многие километры ни души. Я погладил собаку по голове: давай еще немножко посидим.
Именно такие моменты мы помним из своего детства. Костер в ночи, ночевка в палатке, прохлада туманного утра, затихший поплавок рядом с листом кувшинки... Вот на него садится стрекоза… Кусочек цветного пенопласта легонько вздрагивает под ее легким тельцем и потом резко тонет. Это уже поклевка. Стрекоза в последний момент успевает зависнуть в воздухе.
Самым лучшим развлечением тогда для меня, мальчишки семидесятых, были велосипед и рыбалка. Собственно, и велосипед-то нужен был для того, чтобы добраться до речки. Бамбуковые удочки приматывались прямо к раме «орленка». И ни свет ни заря мы с друзьями мчались на речку. У каждого из нас было заветное место, где лучше всего ловилась рыба. И, естественно, о нем знал лишь ты один. А уж если ехали на рыбалку с отцом, да на все выходные, то это был праздник, которого я ждал всю неделю. Охотников у нас в семье не было, и охоту я узнал гораздо позже. Пришел в нее я сам. Пришлось познавать все азы самостоятельно. И поэтому она мне казалась еще более увлекательной.
Вот так, сидя у костра, я вспоминал о своем детстве и думал о том, что же запомнит мой сын из своего детства, которое, кстати, уже скоро кончится. Надо, обязательно надо показать ему всю красоту и прелесть нашей охоты. А там уж сам пусть решает, нравится ему это или нет.
Давно нужно было начать брать сына с собой на охоту, да все как-то считал, что он маловат еще для этого дела, силенок не хватит ему бродить со мной подряд несколько часов. С измальства я брал его с собой в байдарочные походы. Как-то раз поехали одной байдаркой на две недели. Ему тогда было три года. Не знаю, помнит ли он что-либо из той поездки. Позже, когда сын подрос, были совместные поездки на рыбалку. Там сын научился азам походной жизни: самостоятельно разводить костер, ставить палатку, приготовить нехитрый ужин. Это, конечно, хорошо. Но разве можно сравнивать рыбалку с охотой? Это же совершенно иной удивительный мир, который я и хотел открыть ребенку. Об охоте он знал лишь из моих рассказов, да видел приносимые мной трофеи.
Этим летом, сидя у костра на рыбалке, мы оба решили, что все, хватит в игрушки играть, пора настоящую охоту попробовать. Игорь принял эту идею с большим энтузиазмом. И считал дни до открытия охоты.
Решено – сделано. Поехали на открытие в луга. Сыну было доверено мое второе ружье. Правда, патроны я ему снарядил полузарядные, вес-то у него еще детский, пусть хотя бы отдача будет комфортная. Вроде все хорошо, начало обещающее. Но вот наконец-то и открытие. Знакомые походные условия, тренировка стрельбы по мишеням, первый выход в луга с собакой. Но не получается у Игоря стрелять в лет из-под собаки, тяжеловато для него ружье, да и сноровки нужной нет. Смотрю, парень нос повесил от неудач. Думаю, так ведь и отобьет все желание к охоте. Было еще несколько выездов, но все шло как-то не так, не цепляла парня охота.
Наступил сентябрь – пора охоты по боровой дичи. А значит, и охота на рябчика. Вот на эту охоту у меня и был особый расчет. Именно ее я и хотел показать сыну. Охота на рябчика с манком очень увлекательная, она влюбляет в себя с первого раза, захватывает человека навсегда. Да и стрелять там несложно. Главное – суметь подманить птицу. А уж по сидячему-то промазать сложно. Сам я через все это прошел еще на самой заре увлечения охотой. Те первые встречи с рябчиками до сих пор живут в моей памяти. Как они меня обманывали! А как я их! Сколько было эмоций! Вот это все я и хотел показать сыну.
Сегодня был трудный день. Пройдено немало километров. Но не было ни красивых подъемов, ни метких выстрелов. Но была поставлена другая задача – нам нужно найти места, где держится рябчик. С утра мы с Данкой прошли большой маршрут по лесным просекам и дорогам в поисках этих лесных отшельников. Нашли более десяти мест, где рябчик откликался на манок. Три раза он подлетал на верный выстрел. Собака, лежавшая рядом, завидев его, пыталась вскочить. Но я не стал стрелять, и Данка непонимающе смотрела на меня. Нет, сегодня мы его стрелять не будем, он нам нужен завтра живой.
Завтра суббота. У Игоря начались занятия в школе. Мы договорились, что я заберу его после уроков, и мы поедем на охоту с ночевкой. Значит, до обеда у меня еще есть время пройтись по березнякам, поискать тетеревов, чтобы и домой что-то привезти.
Костер совсем потух. Все, пора укладываться спать. Собираю вещи в машину, чтобы за ночь не намокли от росы. Забираюсь в спальник и проваливаюсь в сон. Собака укладывается рядом и, глубоко вздохнув, тоже засыпает. А у меня перед глазами стрекоза садится на поплавок. Он медленно тонет...
Часть вторая
Мы никуда не торопились. На вечер был запланирован коротенький выход в лес – просто прогулка. И даже не в то место, где должна проходить основная охота, намеченная на завтра. Поэтому мы неспеша установили палатку, собрали ружья, заготовили на вечер дров. Все дела были сделаны, но было еще жарко, и идти куда-либо не хотелось. Мы сидели под тентом в тени и обсуждали будущую охоту. Чуть позже устроили тренировку в стрельбе. Я нашел кусок бересты, скрученный в рулон. По размеру было похоже на рябчика. Повесили на ветку, отмерили шагами нужную дистанцию. Игорь прицелился. Бах...! Вся береста простреляна. Ну, вот как-то так.
Вечером после ужина долго сидели у костра. Я рассказывал про охоту, особенно про рябчиную. Ведь там немало тонкостей, которые лучше знать заранее. Потом смотрели на ночное звездное небо, выискивали спутники и падающие звезды. Спать улеглись тоже поздно.
Утро выдалось на славу. Хотя поднялись еще до восхода солнца, погода радовала. Легкий туман, на небе ни облачка, и абсолютный штиль. Для рябчиной охоты лучше не придумаешь.
Быстро кипятим на газовой горелке воду для чая, готовим бутерброды с собой на охоту. Нужно еще собрать палатку и убрать ее в машину. Пока завтракали и собирались, показалось солнце. Все... пора выходить. Запираем пожитки в машине и в путь.
До коренного леса с километр по проселочной дороге. Она петляет по небольшому березняку. Здесь немало тетерева, и я посылаю Данку в поиск. Игорю говорю, чтобы не зевал если что. Но тетерева все-таки сбиваю я. Один-ноль в мою пользу, говорю в шутку я. Данка подняла его метрах в двадцати от нас, и я даже не успел предупредить сына, что сейчас будет подъем. А сам он еще не научился понимать стиль работы собаки. Да и по сторонам смотрит больше. Но после такой оплошности, смотрю, он стал весь из себя серьезный такой, ружье наперевес. Но вскоре начался лес. Тут уж все по-взрослому. В стволы – патроны с семеркой, ружья – на ремень, собаку – к ноге и ни гу-гу. Только идти и слушать отзыв на манок. Влет не бить. У нас была договоренность: маню я, стреляет Игорь. Так прошли по старой лесной дорог с километр, пока услышали первый отзыв рябчика. Странно, вчера это место было уже вторым по счету. Определили направление, откуда он свистит. Я посадил сына впереди себя, метрах в пятнадцати. Расчет был прост: рябчик обычно не долетает до места, откуда ты его манишь. Вот примерно туда я посадил Игоря. Теперь, говорю, главное – смотри и слушай, да не промахнись если что, помнишь, чему я тебя учил. Итак, все на местах, начинаем спектакль. Рябчик активно отзывается на манок. Но чуть позже оказалось, что он там не один. Слышим ответный свист трех-четырех рябчиков. Ага... выводок, стало быть. Так просто их не взять, пока они все вместе. Проходит полчаса, нам начинает надоедать слушать этот «курятник». Рябчики от нас метрах в сорока пасутся слева от дороги, по которой мы шли. И даже не думают к нам приближаться. Им и там хорошо. Смотрю, Игорь тоже на меня оглядывается: что делать-то будем? Я, придерживая за ошейник Данку, потихоньку подхожу к сыну. План составляем вместе. Дорога, на которой сидим, сворачивает влево метрах в семидесяти впереди. Как раз то, что нужно. Можно попробовать тихонько обойти выводок и столкнуть его на стрелка. Оставляю Игоря на дороге, сказав, откуда ждать птицу. И чтоб нас не пострелял впопыхах. Потихоньку, чтобы не подшуметь, двигаюсь по дороге, собака идет рядом. Ну вот, вроде обошли. Сориентировался, куда идти, и начинаю тихонько двигаться по лесу в сторону Игоря. Собаку пока далеко не отпуская, смотрю на ее поиск. Проходим немного. Тааак... есть контакт, причуяла – здесь они паслись. Странно только, подъема не видно и не слышно. Двигаемся тихонько дальше. Опять никого. Я уже вижу сквозь кусты Игоря на дороге. До него остается метров двадцать. И тут вдруг ба-бах...! Я бегом к нему. Ну как, спрашиваю, с полем? Он заикается, руки трясутся, толком сказать ничего не может: я тут... а они как побегут, а этот прямо на меня, а я по нему... Парня прямо-таки трясет от адреналина. Потом, уж как успокоился, рассказал все толком. Сижу, говорит тихонько, и вас-то с Данкой не слышу. И тут... вижу мимо меня пробежал рябчик. Рядом совсем, метрах в пяти. Потом другой следом за ним, еще ближе ко мне. Бегут как цыплята. А что делать-то? Не стрелять же с такого расстояния! Молодец, говорю, сообразил. Ну а стрелял-то все же в кого? Ну вот, говорит Игорь, этих-то я пропустил, а тут прямо на меня еще один выбежал и чуть не в меня уткнулся. Я пошевелился, и он взлетел на ветку совсем рядом. Я тогда ружье стал поднимать, а он еще дальше отлетел. Вот уж тогда я и стрельнул. Ну и где трофей? – спрашиваю. Так промазал ведь я, отвечает Игорь. Эх ты, стрелок, говорю, такой шанс упустил. Вот впредь тебе урок будет.
Посидели еще немного, попили чайку из термоса. Был проведен еще раз «разбор полетов» на будущее. Посмеялись, конечно, от души: «а они как ломанутся». Немного погодя двинулись дальше. Я-то примерно знал, где искать рябчиков – домашняя заготовка была не зря проведена. Пару раз они отзывались, но не захотели подлетать на выстрел, еще раз рябчик подошел пешком, но Игорь его подшумел, и тот потихоньку ушел. И вот в очередной раз нам отзывается рябчик. Тихо рассаживаемся по условленной диспозиции – Игорь немного впереди меня. Начинаю манить, и тут слышу, что рябчик облетел стороной. Я тихонько говорю Игорю жестами, чтобы он не зевал и следил за перемещением птицы. На очередной свист рябец без отзыва летит прямо на меня и садится метрах в десяти надо мной. Я его прекрасно вижу, так и собака, лежащая у ног, тоже видит и начинает тихонько скулить. Поворачиваю голову к Игорю и шепотом говорю «стреляй». А сын растерянно смотрит на меня. Он не видит птицу и вообще прозевал, как тот подлетел. Вот ситуация! Стрелять с такой дистанции – только птицу разобьешь. И ждать больше нельзя. Делать нечего, рябчик меня уже заметил и может улететь в любую секунду. Медленно поднимаю ружье и выцеливаю рябчика чуть выше головы, чтобы не весь сноп дроби по нему прошел. Стреляю, и птица падает в нескольких метрах от меня. Собака срывается с места и подает. Беру птицу в руки и иду к сыну. Он сидит притихший, понимает, что прозевал и напортачил. С его дистанции-то стрелять было очень удобно. Ладно, главное осознал.
Пока укладывали птицу и перекусывали, слышим, еще один рябчик свистит. Ну что же, «велком», как говорится. На этот раз Игорю было велено садиться рядом со мной. Я маню, он стреляет, я страхую на случай промаха. Рябчик прилетел практически сразу. И сел как на ладони метрах в двадцати от нас. Я шепчу Игорю: «стреляй», а сам тоже поднимаю ружье и целюсь. Игорь стреляет, и рябчик, кувыркаясь, валится вниз. К нему уже бежит Данка. Она приносит птицу и отдает мне. Нет, говорю ей, отдавай Игорю, это его трофей. Игорь берет птицу у собаки. «С полем!» – говорю я и крепко жму руку сыну.
Было уже около полудня. Начиналась жара, хотя в лесу было еще прохладно. Пора было выдвигаться к лагерю. Мы сфотографировались на память на этом удачном месте и неспеша пошли назад. Шли, и каждый думал о своем. Сын наверняка еще раз прокручивал в голове последние события. А я..., я был счастлив, потому что видел глаза сына и слышал его рассказ о бегающих рябчиках. Увидел страсть и азарт в его глазах, ведь сегодня он побывал впервые на настоящей охоте, почувствовал, как адреналин приливает в кровь в момент ожидания дичи и сердце бешено колотится в груди от волнения. Сегодня родился охотник.
