Эта история произошла на севере Центральной России. В то время местные леса еще изобиловали дичью, и поохотиться на птицу или зверя, пусть даже и на крупного, для простого мужика не представляло особых проблем.
Стояли последние дни августа. Уже не было слышно птичьих песен, только жалобно покрикивали кружащие в небе канюки, да с ближнего болота доносилось курлыканье готовящихся к отлету журавлей. Ласковый ветерок играл летящей над землей паутиной и теребил метелки пожелтевшего овса, где на краю небольшого поля на заранее сделанном лабазе сидел охотник Славка, сидел и караулил медведя. Он не был новичком в охотничьем деле. Зачастую удача улыбалась ему, и можно сказать, что он был неплохим стрелком. Приходилось ему участвовать и в медвежьих потехах, но вот самому добыть Топтыгина еще не доводилось. Остальные члены охотничьей бригады сейчас сидели на других лабазах у соседних полей и, так же как Славка, мечтали, чтобы медведь вышел именно к ним.
Вечерело. Красный диск солнца уже зацепился за макушки деревьев, отбрасывающих длинные глубокие тени. На лес опускалась первозданная тишина. И вместе с ней, и от ожидания встречи со зверем к охотнику пришло легкое волнение, все его тело напряглось, руки крепче держали ружье, а глаза пристальней всматривались в чащу, не качнется ли где еловая ветка, не захрустит ли где глухо сучок под мягкой медвежьей лапой.
Стайка мелких птиц, кормящихся под лабазом, резко взлетев, бросилась врассыпную. Вздрогнув от неожиданности, Слава увидел, как мимо, обдав лицо упругой воздушной волной, пронесся ястреб. В погоне за добычей хищник совершал резкие развороты и броски, но, никого не поймав, исчез также неожиданно, как и появился. Через некоторое время истошно закричали сойки, и из кустов напротив высунулась забавная лисья мордочка. Лиса немного постояла, вслушиваясь в тишину, покрутила ушами и затрусила по своим делам. И опять медленно тянется время, стрелки на циферблате часов словно застыли на месте. Пока светло, но, может, придется просидеть на дереве всю ночь.
Вдруг в глубине леса гулко упала сушина. Очень похоже на работу медведя. Славка осторожно переставил затекшую от сиденья ногу и, приготовившись к стрельбе, замер в напряжении. Крупный зверь появился на поле неожиданно быстро и почти сразу начал кормиться. Он бруснил овес, закручивая снопики лапой, постепенно приближаясь к засаде. Шерсть на его боках отливала красивым темным блеском. От волнения руки охотника немного дрожали. Первый раз, и такой трофей. Но стволы ружья, привычно описав небольшую дугу, накрыли цель, упершись зверю под лопатку. Задержав дыхание и мысленно перекрестившись, Слава плавно нажал на курок. Грохот выстрела разорвал тишину, и последовавший за ним страшный рев разнесся по округе. Медведь бросился в спасительную чащу, но добежав до первых деревьев, получил вторую пулю и упал замертво. Славка ликовал. Мой первый медведь, и такая шкура.
Собравшиеся у добычи охотники поздравляли счастливчика с полем. Кто-то помчался в деревню за трактором, чтобы отвезти медведя, кто-то в другую, за брагой. Когда начало темнеть, все были в сборе. Мужики звоном кружек отметили завершение удачной охоты, радуясь, что все прошло без хлопот. У всех было приподнятое настроение. А виновник торжества на радостях вскочил на убитого зверя и начал отплясывать гопака. Неизвестно, сколько бы продолжался праздник, как вдруг Славка, подпрыгнув словно мячик, полетел в кусты, а мертвый, давно убитый медведь поднялся и бросился к стоявшим у телеги охотникам. Мужики словно завороженные смотрели на приближающегося разъяренного зверя, а ружья бесполезными палками лежали в стороне. И тут над их головами раздался поспешный дуплет. Немного не добежав до людей, зверь рухнул на толстую сухую елку и в предсмертной агонии так рванул ее лапами, что с дерева отлетела вся кора.
Долго еще молчали охотники, переваривая случившееся. Прочувствовав за те короткие мгновения цену жизни и что, на всеобщее счастье, оказался среди них нарушитель правил, не разрядивший, как положено, после охоты ружье, но который не растерялся в критической ситуации. А если бы нет, страшно представить, что бы произошло.
Из кустов целый и невредимый, но бледный как мел вылез перепуганный Славка. Все дружно решили опять выпить по случаю и только тогда начали приходить в себя. Некоторые юмористы даже начали шутить: «Славка! Да ты, наверное, в штаны наложил, когда медведь ожил?» Но Слава находился в таком состоянии, что подобно испорченной пластинке только и мог повторять: «Я не наложил, я не наложил, я не наложил…».
А наложить-то, надо сказать, было с чего.
