Журнал

Медведь на реву

Никита и Саша вечером в избушке пьют чай и закусывают его ломтями свежепожаренного хариуса вперемешку со сладким печеньем. На улице стрекочет бензогенератор. Зимовье старое, трещит по углам, вдоль стенок изредка шныряют мыши, пытаясь подобрать крошки печенья, которые изредка роняют со стола мужики. Оба охотника только приехали на моторной лодке, головы у них гудят после долгого перегона в триста километров по таежной реке Омолон.


Слышь, Никита, вроде какие-то шаги за стеной, — настораживается Саша — улыбчивый высокий мужик средних лет, с каштановой, слегка вьющейся шевелюрой.

— Мерещится уже, Саня, — откликается напарник, невысокий сухой, с острым лицом-топором лесовик-работяга. — От этого «Вихря» до сих пор шум в голове, да еще станция молотит. .. Ну подумай сам — кто к избушке с людьми при работающем двигателе подойдет?

— Да кто угодно, — хмыкает Саша. — Хоть медведь. Здесь, когда избушку строили, биологи жили, мышей изучали, так пока они в избе вот так спирт пьянствовали, под электростанцию, у них медведь ящик масла из ручья украл. Да и сохатый просто так подойти может.

— Сохатый — запросто, — соглашается Никита. — Он сейчас дурной, может на всякий звук подойти — на бензопилу, генератор. Гормон покоя не дает. Айда, выглянем...

Оба охотника тихонько снимают со стен оружие — две весьма пожилые двустволки. У Саши Иж-54, у Никиты — ТОЗ-66, обе двенадцатого калибра, с пулями Бреннеке. В таких местах все находящиеся в близком доступе ружья обязательно заряжены. Приоткрывают дверь и вглядываются в густые, как разлитая в воде тушь, сумерки. В стынущем пряном воздухе чуть ощущается выхлоп станции, на серебристой траве лежит желтый отблеск света из окна.

— Да нет, вроде не видно никого, — вздыхает Саша. — А здорово было б, если б сохатый сюда сам пришел. Тащить никуда не надо...

— Дурак ты, Саня, — обрывает его Никита. — Лося возле избы разделывать, а потом уехать через день обратно в поселок? Мишка на тухлую кровь придет, он нам тут все так разделает!

— Да, развелось здесь медведей в последнее время. Года четыре еще их немного было, а сейчас чуть не на каждом кри-вуне следы, почти как лосей стало. Говорят, после пожаров в Якутии к нам пришли.

— Миха-биолог говорит, что не пришли, а сами у нас развелись, словно мыши какие.

— Может, и развелись. Стрелять их никто не стреляет, чуков со стадами оленей после начала девяностых, считай, что не стало. Геологоразведки — нет, вертолеты Ми-4 все списали. Никому эти медведи нахрен не сдались, вот и ходят по тайге королями. А ну, вырубай трещотку, тайгу послушаем.

Через десять минут, выключив электростанцию, друзья усаживаются на берегу Омолона, вслушиваясь в наступающую сентябрьскую ночь...

Как обычно в этих краях, перед заходом солнца наступает тишина, которая продлится до самого утра, пока прохладный воздух не начнет скатываться ветром в речные долины.

На другом берегу гулко ухает лось. Сперва один раз, потом, с перерывом еще, еще и еще. Саша складывает рупором ладони и издает очень похожий звук.

Уханье на другой стороне усиливается. Оно приближается и, наконец, начинает идти с одного места, метрах в трехстах от сидящих на берегу людей.

— К реке подошел, переплыть не решается, — говорит Никита. — А так-то — совсем рядом, если б светло было, видел бы его как тебя.

Друзья возвращаются в избу, Сашка сразу заваливается на нары, Никита растапливает печку.

— Не знал я, что ты так лосем реветь умеешь. Завтра подманить попробуем?

— Да можно. На халяву никого подстрелить не вышло, послезавтра все равно в поселок подниматься. Что делать, раз собаки у тебя обезножели...

Саша имеет в виду, что стрелять крупного гонного быка, который только и может выйти на «рев» с точки зрения гастрономии и кулинарии — самое последнее дело. Идеальной добычей здесь по осени считается телок-сеголеток, весящий, правда, почти двести килограммов, ну или не очень старая корова. Но и тех и других здесь стреляют с собаками, от которых именно крупный лось и уходит на махах.

— Да я не знаю, выйдет ли. Сам я их так не стрелял никогда, просто бывает, что на метео делать нечего, а сохатые — вот они, в тайге мычат. Ну, я им и подражал понемногу, лишь бы подразнить, — делится Саша воспоминаниями о жизни на метеостанции Молгочан.

— Ха, да у нас на реву только Димка Минтай стрелял. И не лося, а трактор «Беларусь». Не знаю, как он его за сохатого принял, только как даст двумя «спутниками» по кабине, у Ку-зякина все стекла вдребезги. Тот и не понял, что по нему из ружья дали, решил, что пацаны какие-то на окраине поселка балуются. Вывалился из трактора — и в погоню. Минтай тогда убег и долго не признавался, что это он был.

— Да, в том году только, по пьянке в пожарке раскололся — мол, принял я Кузин трактор за лося — ревет, деревья ломает и глаза горят, — подтверждает сонный Саша. — Но тут хоть Кузя целый остался. А на Колыме в девяносто седьмом Рифат коня вместо «хробоста»* завалил. Да не просто коня, а такого, на котором якут ехал. Дело было в чозеннике. Рифат смотрит — понизу ноги идут — бурые с копытами. Он прикинул, где у зверька весь остальной организм находится, и приварил в это место в кустах из карабина. А из кустов — дикий вопль и топот убегающего тела. При этом на гальку рушится конь, в сбруе и с вьюками. Ладно, давай спать, попробуем завтра.

Просыпаются мужики в полшестого — туман течет над Омолоном, но рыжие верхушки лиственниц на том берегу уже золотятся от солнца. Охотники сосредоточены, они разговаривают вполголоса, и едва попив чаю, на малом газу лодочного мотора переправляются через реку, туда, где вчера слышали голос великана.

Причаливают осторожно, Никита в откатанных сапогах спрыгивает в воду, подхватывает лодку за носовой фал, потом они с Сашей вытаскивают ее на берег, стараясь не бренчать и не греметь веслами. Подхватив оружие, поднимаются на невысокую террасу, заросшую мелким лиственничным подлеском.

Над рекой — абсолютная тишина, туман начинает распадаться на тонкие струи, которые поодиночке растворяются в воздухе. В сопках перекрикиваются кедровки.

Саша складывает ладони рупором, наклоняется к земле и издает томный мычащий звук. Затем оба замирают, словно превратившись в корявые обломанные лиственничные пни. Они здесь настолько «свои» — пахнущие хвоей, печным дымом, жареной рыбой и чаем, что поползень, проверяя стоящие рядом деревья, ухитряется пробежать по рукаву суконной куртки Никиты.

Саша, увидев это, смеется одними глазами, едва повернув голову.

Никита тоже улыбается.

Оба ждут.

Минут через пять Саша снова повторяет свой призыв. Еще и еще раз.

И тут Никита быстро поворачивается в сторону торчащей рядом щетки зарослей карликовой березки.

Из кустов торчит здоровенная лобастая голова, шириной как днище от бочки, и буравит обоих охотников маленькими злобными глазками.

Саня вслед за Никитой мгновенно разворачивается, стаскивая с плеча двустволку и снимая одновременно предохранитель.

Кусты едва шевелятся, и из них на тропу выкатывается огромный медведь, настороженно разглядывая так не вовремя зашевелившиеся пни.

— Чего это он? — вполголоса говорит Саша, не отрывая прицела от бурой, седой туши.

— Лося ищет, — голосом произносит Никита. — Который ревел. Он за лосем пришел.

— А за нами — нет? — невинно спрашивает Саша. Оба охотника специально говорят довольно громко, чтобы незваный гость одумался и убежал.

— Хрен его знает, — отвечает Никита. — Может, решит, что за одного сохатого мы вдвоем сканаем...

— Ну что, рубим его?

Медведь, стоя в пятнадцати метрах от людей, как будто улавливает изменение их настроения, приподнимается на дыбы, вглядывается внимательнее и, испуганно ухнув, переворачивается через левое плечо и исчезает в зарослях.

Охотники отнимают ружья от плеч.

— Да, не только одному Минтаю трактор с лосями путать, — облегченно вздыхает Саша.

— Да у тебя мания величия — с трактором себя сравнил, — смеется Никита. — Ну тебя подальше с твоей охотой на реву. Того и гляди, не ты съешь, а тебя сожрут...


* «Хробост» — одно из жаргонных названий лося в бассейне Колымы.

Текст: Михаил Кречмар

Вернуться к списку


Оставить комментарий

Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений

Подписка

Подписку можно оформить с любого месяца в течение года.

Оформить подписку

 
№5 (80) 2019 №8 (47) 2016 №4 (67) 2018 №9 (60) 2017 №5 (128) 2023 №10 (97) 2020