Новые трофеи России

Книга рекордов Международного клуба сафари (SCI) включает 180 африканских, 82 американских и 170 евроазиатских трофейных форм. При этом территория Евразии больше территории Африки вдвое, а это значит, что различие в количестве форм животных, отличающихся по морфологии, поведению и образу жизни, тоже должно быть весьма значительным.

Среди трофейных животных России, безусловно, заслуживающих более дробного деления на трофейные формы, на первом месте стоит дикий северный олень. При этом для североамериканского континента трофейный совет SCI выделяет шесть форм карибу – и ограничивает Евразию всего одной.

В этом ключе мне кажется оправданной позиция составителей Книги рекордов российских охотничьих трофеев, согласно которой на территории нашей страны находится десять трофейных форм дикого северного оленя и одна, приравненная к ним, – домашнего.

С точки зрения человека, начинавшего свою научную деятельность именно как исследователь дикого северного оленя (профессионально изучать медведей я начал значительно позже), это деление грешит несколько излишней дробностью, хотя рациональное зерно в нем есть.

В основе североамериканского деления северного оленя на трофейные категории (причем это касается не только SCI, но и Boon&Krockett Club) лежит формирование трофейных кластеров по принципу выделения отдельно зимующих стад.

Общая численность дикого северного оленя в России составляет около 940 тысяч голов, общая площадь его ареала 11 миллионов квадратных километров, что в три раза больше тех же показателей в Северной Америке.

Очевидно, что самостоятельной трофейной формой (на уровне подвида) является новоземельский северный олень. Это бесспорный долговременный изолят, имеющий ярко выраженные морфологические отличия. Новоземельские олени, как и большинство островных форм, – помельче, чем их материковые собратья. Рога также пропорционально меньше, однако ярко выраженными отличительными чертами кроме размеров не обладают. Новоземельские северные олени имеют очень светлый, почти белый общий окрас, только по спине от лопаток до хвоста тянется узкая полоса светло-бурого цвета. В настоящее время численность дикого северного оленя на Новой Земле близка к насыщению и уже вступила в противоречие с возможностью удовлетворения потребностей зверей в кормах на зимних пастбищах. При таком положении необходимо организовать управление численностью островной популяции путем ее рационального использования.

Другим примером такого долговременного изолята является дикий северный олень Новосибирских островов. Общая численность этого зверя на острове Котельном и островах Большой и Малый Ляховский – около десяти тысяч. Это немногочисленный зверь, и, пожалуй, одним из самых важных и запоминающихся трофейных качеств его является сложность попадания в места обитания.

Также в гарантированной изоляции обитает и дикий северный олень острова Сахалин, что дает ему право на самостоятельность в трофейном плане.

Европейский дикий тундровый северный олень, обитающий на Кольском полуострове, в Архангельской области, как неоднократно устанавливалось исследованиями, является одичавшей формой домашнего северного оленя с небольшой примесью крови диких оленей, растворившихся среди отколов домашнего.

Европейский лесной северный олень составляет очень ограниченную популяцию в Карелии, но, тем не менее, является отдельной формой, область распространения которой нуждается в уточнении.

Тундровые популяции дикого северного оленя к востоку от Урала тоже неоднородны и достаточно локализованы. Их пять. Таймырская, лено-оленекская, яно-индигирская, индигиро-колымская и анадырско-омолонская. При этом таймырская популяция смешивается с лено-оленекской, а яно-индигирская – с индигиро-колымской, то есть в трофейном отношении мы можем иметь дело только с тремя кластерами. Назовем их «таймыро-ленскими», «яно-колымскими» и «чукотскими» тундровыми северными оленями.

Северотаежную популяцию северного оленя, обитающую на полуострове Камчатка, тоже стоит считать за отдельный выдел. В современной систематике он отнесен к охотскому подвиду северного оленя, но долговременная изоляция, малочисленность и общая уникальность экологической ситуации Камчатки, способствующей формированию специфических морфологических особенностей животных, говорит о том, что камчатский северный олень вполне заслуживает выделения в отдельную трофейную форму.

Совершенно бесспорным кандидатом на самостоятельное и весьма почетное место в ряду трофейных оленей занимает охотский северный олень. При этом я бы говорил о нем именно как о форме, некогда описанной советским зоологом К.К.Флеровым, – имеющей распространение от Камчатки до нижнего течения реки Амур. Эта форма отличается массивным туловищем, высотой в холке и мощными высокими рогами с сильной штангой, но со слабой разветвленностью.

Обыкновенная лесная форма дикого северного оленя распространена от Станового хребта до Томской области.

В то же время популяция дикого северного оленя Саян и Тофаларии существует в изоляции и может претендовать на собственный уникальный трофейный статус в рамках трофейного деления SCI.

Таким образом, мы можем говорить о следующих двенадцати трофейных формах дикого северного оленя на территории современной России:

1. Европейский тундровый северный олень

2. Европейский лесной северный олень

3. Таймыро-ленский тундровый северный олень

4. Яно-колымский тундровый северный олень

5. Чукотский тундровый северный олень

6. Камчатский лесной северный олень

7. Охотский лесной северный олень

8. Сибирский лесной северный олень

9. Тофаларский лесной северный олень

10. Новоземельский северный олень

11. Северный олень Новосибирских островов

12. Северный олень острова Сахалин

Следующий вид, внутри которого могут быть выделены дополнительные трофейные формы, – это бурый медведь Ursus arctos L.

Уже более двадцати лет существует описание тундровой популяции бурого медведя Чукотки, отличающейся небольшими размерами, необычно светлым цветом меха и довольно ярко выделенными экологическими особенностями. В частности, лимитирующим фактором распространения этого зверя в тундрах северо-восточной Евразии служит наличие арктического длиннохвостого суслика. Вообще, обедненные полярные биотопы, и, как следствие этого, скудная кормовая база способствовали выработке у этого медведя специфических навыков, направленных на повышение эффективности хищничества. Сегодня бурый медведь Чукотки, если так можно выразиться, является наиболее плотоядным из всех форм бурого медведя на территории Азии и Европы, что также делает охоту на него достаточно волнующим и интересным занятием. Данная популяция близка к аналогичной популяции Северной Америки (Barren ground grizzly bear) и тоже заслуживает отдельного места в трофейной классификации медведей мира.

Другой популяцией бурого медведя на Дальнем Востоке России, заслуживающей выделения в отдельную трофейную категорию по версии SCI, является бурый медведь острова Сахалин и Курильских островов. Данный хищник также является долговременным изолятом и имеет хорошо выраженные экологические, поведенческие и морфологические отличия от зверей, обитающих на материковой части Сибири.

Таким образом, список трофейных форм охотничьих животных Евразии по версии SCI может увеличиться сразу на 14 трофейных форм. Что добавит интереса и азарта охотникам-спортсменам со всего мира.

*** Я не употребляю в этой статье привычные нам определения «вид», подвид» и «род», так как все трофейные мировые системы не завязаны на современную таксономию позвоночных животных, которая представляет собой хорошо развитую науку и оперирует достаточными императивами: от обработанных и статистически достоверных морфометрических данных до генетического анализа. Трофейное же дело до сих пор базируется на комплексе достаточно субъективных показателей, и потому я, вслед за коллегами, выбираю гораздо более обтекаемое определение – «трофейные формы».

Литература:

1. Беньковский Л.М. Копытные Сахалина // Копытные фауны СССР. – М.: Наука,1975.
2. Водопьянов В.Г. Дикий северный олень в Забайкалье: распространение, экология, морфология, охрана и пути рационального использования. – Иркутск: ИСХИ, 1970.
3. Воронов В.Г. Млекопитающие Курильских островов. – М.: Наука, 1974.
4. Воронов Г.А. Использование, охрана и реконструкция наземных охотничье-промысловых млекопитающих Курильских островов // Промысловая фауна Северной Пацифики. – Киров,1989. 
5. Воронов Г.А. Современное состояние и проблемы сохранения популяции дикого северного оленя на Сахалине // Наземные экосистемы острова Сахалин. – Южно-Сахалинск: ИМГиГ ДВО РАН,1997.
6. Друри И.В. Дикий северный олень Советской Арктики и Субарктики. Труды Арктического ин-та. – М.-Л.: Изд. ГУСМП, 1949.
7. Егоров О.В., Кречмар А.В. Состояние запасов и перспективы использования диких северных оленей на Новосибирских островах. // Любите и охраняйте природу Якутии. – Якутск, 1967.
8. Данилкин А.А. Оленьи (Cervidae). – М.: ГЕОС, 1999. Дикий северный олень в СССР/Отв. ред. Сыроечковский Е.Е. – М., 1975.
9. Матвеев Л. Северный олень Новой Земли // Охота и охотн. х-во. – 1981. – №1.
10. Машковцев А.А. Саянский дикий реликтовый северный олень // Докл. АН СССР. Нов. сер. – 1940. – Т. 27. – №1.
11. Мордосов И.И., Кривошапкин А.А. Состояние численности лесных популяций дикого северного оленя (Rangifer tarandus Linneaus, 1758) в Якутии // Вестник Северо-Восточного федерального университета им. М.К. Аммосова. – Вып. 4, Т.5. – 2008.
12. Носков В.Т., Овдин М.Е. Состояние численности дикого северного оленя Бурятии //Современные проблемы природопользования, охотоведения и звероводства. – 2007. – №1.
13. Сафронов В.М. Численность, ареал и миграции тундрового северного оленя в Якутии //Современные проблемы природопользования, охотоведения и звероводства. – 2007. – №1.
14. Сыроечковский Е.Е. Северный олень. – М.: Агропромиздат, 1986.
15. Чернявский Ф.Б., Кречмар М.А. Бурый медведь Ursus arctos L. на северо-востоке Сибири. – Магадан, 2001.

Текст: Михаил Кречмар 
Фото: Валерий Малеев 

Вернуться к списку