Охота у Байкала
...Это более 500 километров побережья Байкала, охота и рыбалка, с их сибирским неповторимым колоритом, на любой вкус, ежегодно растущие квоты на добычу медведей, лосей, изюбрей и маралов, кабарги, сибирской косули, соболя и всего 45 тысяч охотников. Получается, что на каждого из них, ежели поровну поделить, приходится в среднем 1500 гектаров лесной территории. Это я к тому, что пока у нас не особо тесно, а это для охотника важно. Иметь возможность с товарищами, отхватив себе под коллектив тысяч несколько гектаров таежки, посиживать в теплом зимовье после трудного дня, обсуждая извечные темы (охота, собаки, женщины…) без свидетелей, под наваристый «бухлер» из дичи – это увлекает.
Добавьте сюда еще тот факт, что на всю эту территорию (побольше Франции) приходится (внимание!) 50 госохотинспекторов (1,4 миллиона гектаров тайги на каждого), и становится понятна причина охотничьего счастья.
Конечно, как это издревле повелось, большая часть таежных богатств Предбайкалья осваивается в целях промысла. Наш регион по сей день остается одним из наиболее «соболиных». Знающие люди утверждают, что на торги Союзпушнины с территории уходит до 70 тысяч искристых шкурок, или 12-15% всего «мягкого золота» России. Спорить не буду, но отмечу, что лицензий на добычу выдается тысяч сорок. Главная причина пока еще второстепенной роли любительской охоты – это труднодоступность большинства таежных мест. Впрочем, для иркутянина мотануться километров за 300-400 на выходные – не вопрос. Москвичи скажут, что им тоже, но дороги-то разные. Покрытия-то у нас в большинстве случаев на них особого нет. Вот и долбим джипы по грунтовкам – чем тяжелее машина и выше скорость, тем комфортней езда. Зато, если уж забрался куда, конкурентов почти нет.
Ну теперь про сами охоты.
Среди всех я бы выделил медвежью, на изюбря «на реву», на трофейную сибирскую косулю, на кабаргу и рысь с собаками и, конечно, на глухаря на току.
Сначала о медведе. Этот зверь в Иркутской области чувствует себя вольготно. Квота на его отстрел выросла за последние четыре года с 450 до 780 особей, и это правильно. Как известно, чтобы верно установить лимит на добывание, мишек надо сначала правильно посчитать, а как? Зимой, когда идут учеты других зверушек по следам на снегу, он спит (слава природе!) и будить его строго запрещено. А в остальное время, хотя методики и есть, достоверность учетов так себе. Приведу пример. На опытном участке учебного охотничьего хозяйства «Голоустное» факультета охотоведения Иркутского аграрного университета до установки нами камер наблюдения считалось, что обитает 4-5 медведей. Вот уже четвертый год наблюдаем за хозяином тайги через систему видеорегистраторов – и получили цифру 13. И это на 13 тысяч гектаров, по одному на 1 тысячу, то есть на участке леса 2 на 2,5 километра есть косолапый. А вы говорите, редкость.
Так вот. Бурый медведь, конечно, у нас не камчатских размеров, но вполне достойный, длиной трофейного тела от 1,8 до 2,3 метра. Поскольку правила охоты впрямую не запрещают добывать медведя на берлоге, наши аутфитеры приспособились ее проводить в последнюю неделю ноября и в апреле – с 1 по 15. Ну а что такое берложная охота в это время – надо видеть. В ноябре он еще толком не уснул, а в апреле уже почти проснулся. И в том и в другом случае вылетает из «чела» как пробка из бутылки, только успевай адреналин ртом хватать. Скажем, в Жигаловском районе эту охоту освоили в совершенстве – гарантируют добычу трофейного самца.
Пока запрещали охоту на берлоге, народ приноровился сооружать медвежьи привады, и большая часть лимита теперь закрывается весной, где-то с начала до середины мая. Охота, может, и не такая азартная, как на берлоге, зато весьма результативная. А если учесть, что на многих привадах серьезные охотпользователи используют видеорегистраторы, еще и досконально известно, кто приходит и когда. Есть возможность выбрать, так как 3-5 медведей в одном месте – не редкость¸ а бывает их и поболе. В общем, если целью задаться и не ошибиться с устроителем охот – результат гарантирован.
Кстати, несколько слов об этих самых устроителях. Справедливости ради надо отметить тот факт, что с принятием нового закона об охоте таежная инфраструктура (охотничьи базы, дороги, кормовые поля и так далее) существенно подтянулась. Охотничьих хозяйств стало вдвое больше, конкуренция со стороны желающих отхватить себе кусочек угодий, особенно недалеко от городов, нарастает. Те, кто все-таки «урвали», обычно ребята небедные, а посему вкладываются в комфорт и дичь. Изначально вроде берут охотугодье для себя любимого, но вскоре начинают соображать, что сама по себе охота (мясная или пушная) почти ничего не окупает, а затрат требует ежегодных и немаленьких. Вот и начинают потихоньку то, что строили для себя, использовать и для клиентов. Какая-никакая, а все-таки окупаемость. В итоге в ином охотничьем хозяйстве условия размещения и питания такие, что в городе не сыщешь. Впрочем, могут поселить и в тунгусском чуме или бурятской юрте – было бы желание. Опытных же маститых аутфитеров в области немного – может, с десяток наберется.
Но продолжим об охотах.
Съездить в Иркутскую область в сентябре на рев благородного оленя стоит вот почему. Уже, похоже, все российские эксперты-трофейщики согласны, что между Ангарой и Байкалом живет какой-то особенный олень. Нет, по систематике он вроде изюбрь, но при этом очень похож на марала. С точки зрения биологии все объяснимо – в иркутских охотничьих угодьях обитает благородный олень, вобравший в себя признаки обоих близко живущих подвидов (марала и изюбря), ведь их общению особенно ничего не мешает. Поэтому, оставляя таксономические споры маститым ученым, с уверенностью отмечу – рога прибайкальского оленя существенно больше таковых у его более восточного родственника. Нередки красавцы с шестью и даже семью отростками. По этой причине ряд серьезных экспертов предлагают выделить прибайкальского оленя в отдельную трофейную номинацию. Так и назвать его – Олень Байкальский. И красиво, и трофейное дело выиграет. А как поет… Возьмешь морозным сентябрьским утром кедровую трубу, дунешь в нее колена на четыре, а тебе со всех сторон в ответ – кто как умеет. Один басит по-европейски, другой выводит дискантом по-ребячьи, третий выдает колоратуру похлеще запевалы. Вроде нескладно, а слуху приятно. А вот испанцам в этом смысле не везет. Их самцы оленей («мачо») ревут как на скотном дворе, никакой романтики.
Лучшее время для охоты на прибайкальского оленя – вторая половина сентября – первая декада октября. Правда, ревная охота 1 октября уже закрыта. Ну и что, скажут грамотные читатели, с 1 октября обычная охота открыта. Да, но лицензию придется новую покупать. Кто правила охоты писал?
Еще два объекта охоты, о которых нельзя не сказать, это кабарга и рысь. Пишу о них вместе потому, что с точки зрения процесса охоты и выдающихся трофейных характеристик они схожи. Неумолимая статистика большинства российских выставок трофеев и рекордных изданий показывает, что представители этих видов, обитающие на территории Иркутской области, имеют особо крупные трофеи. С той только разницей, что у самцов прибайкальской кабарги длиннейшие клыки, а у рысей – крупнейшие черепа. Даже молодые животные, добытые на территории региона, попадают в медальные. А взрослые самцы, как правило, претендуют на Гран-при. Да и охота на них весьма захватывающая. Берете рабочих лаек, садитесь на спокойную лошадку и вперед. Там, где есть «отстои» (скальные обнажения), кабарга всегда встанет. А рысь от надоедливых собак заскочит на дерево. Всего и делов-то – иметь рабочих собак. Вот только далеко не у всех они есть. Поэтому и охота эта – вещь эксклюзивная. Напоминаю сроки: кабарга – ноябрь, декабрь; рысь – с октября до марта.
Есть еще интересная охота на самцов косули, с конца августа до конца октября. В первой фазе можно подманить самца на пищик (манок), а с начала сентября, после гона, самцы охотно ходят на кормовые поля, где их и подкарауливают. Рога у косуль, обитающих на территории области, весьма неплохи. Обычен трофей 500-600 граммов, а если задаться целью, то можно замахнуться и на 800-900. Более крупные рога – редкость, но счастливчики были.
Глухарь в начале мая – трофей весьма желанный, а главное, гарантированный. На него можно съездить отдельно – численность на токах достаточно высока. Разумно будет совместить глухариную охоту с медвежьей. Если поставить себе задачу дополнительно пополнить коллекцию интересным трофеем, есть возможность поохотиться и на каменного глухаря. Он у нас живет на границе с Монголией. Подойти к нему посложней, так как в отличие от обыкновенного каменный не глохнет во время токования.
Еще несколько слов о местном колорите. Это самая что ни на есть Сибирь. Здесь в глубинке и сейчас можно услышать своеобразный сибирский диалект, смесь говора российских первопроходцев и местного коренного населения (тофов, тунгусов, бурят), с удивительными фразеологизмами типа: «Ты паря, кады убуром пойдешь – увидишь матуху с кочериком. Заргола не бей. Напобегу зря не стреляй. А вот гурана можешь упромыслить, наздевай его на потаск и к зимухе. Харбен возьми, за хребтом круто, скатишься». Вот и думай – кого стрелять, куда идти?
Кормят здесь гостей как на убой. Вот приблизительное меню: расколотка (или сагудай) из свежемороженого хариуса или омуля; печень изюбриная, настроганная аккуратными стружками и подаваемая вместе с «макалом» (соль с перцем); брусничка в сахаре; бухлер (суп такой), в котором между кусками дичи с кулак и крупно нарезанным картофелем и луком бульону места почти не остается; холодная лосятина; малосоленый ленок; домашнее вино из жимолости; квас; морс из клюквы; черемша и грузди соленые и т. д. Впрочем, можно, конечно, и роллы заказать, но стоит ли?!
Главная местная охотничья традиция – «брызнуть» перед охотой. Это значит в специальном месте, как правило старинном и обозначенном вязочками, совершить обряд преподношения дара местному божеству. В качестве дара выступает алкоголь, а в роли шамана – опытный местный охотник в шапке, его разбрызгивающий. Работа тонкая, требует высокой квалификации. Не дай бог доверить не тому – фарта не будет!
Местные охотники весьма мастеровиты, могут с легкостью изготовить вам эксклюзивную трубу на изюбря или пищик на кабаргу из бересты на память о сибирской охоте.
На Байкале надо обязательно побывать и нырнуть в его воды. Время года неважно – вода на большей части акватории озера всегда 4 градуса по Цельсию. При желании можно кораблик заказать, порыбачить или сходить на горячие источники.
Ну и еще одно. В Иркутске вот уже 66 лет готовят охотоведов. Не в пику другим уважаемым школам, но за это время иркутский факультет охотоведения больше всех остальных выпустил профессиональных управленцев дикой живой природой. По этой причине Иркутская область – самый высококвалифицированный охотоведческий край.
А какой на факультете музей «Охотоведения» – думаю, что равных в России нет. Здесь есть все, что имело и имеет отношение к сибирской охоте: предметы быта сибирских охотников, их снаряжение, хитроумные самоловы и старинное охотничье огнестрельное и холодное оружие, богатая зоологическая коллекция, шикарная коллекция охотничьих трофеев и пушнины. Музейная экспозиция размещена в 5 залах, в одном из которых даже построено охотничье зимовье в натуральную величину.
И еще. Недавно в Иркутске установили памятник – говорят, покорителям Сибири. А мне так кажется, что там охотник изваян. Мы на фоне этого монумента с друзьями охотоведами любим запечатлеться.
Так что, добро пожаловать в Иркутск, столицу Сибирской Охоты.
Текст и фото: Юрий Вашукевич.
