Журнал
Гусиный рай
Побережье Каспийского моря от дельты Волги до границы с Азербайджаном – одно из немногих мест, где российский охотник может целенаправленно пострелять самого крупного из наших представителей гусеобразных – серого гуся.
Из канала, ведущего к морю, две «казанки» с ходу ныряют в малозаметную боковую протоку и… началось: направо, налево, снова направо – на первый взгляд сплошная стена камыша в последний моментрасступается, чтобы открыть очередную проточину такой ширины, что в ней едва разъедется пара лодок. Проточина петляет, и наш шкипер сбавляет ход, но ненадолго – внезапно лодки выскакивают в широкий и длинный залив (ильмень).
Испуганные утки разлетаются во все стороны вперемешку с бакланами, улепетывают в камыш жирные лысухи. На противоположной стороне десяток лебедей, шлепая по воде крыльями, тяжело идет на взлет. Ветра практически нет, и прежде чем встать на крыло, белоснежным гигантам приходится долго бежать по воде, интенсивно работая лапами. А мы уже пересекли ильмень по диагонали, «казанки» ныряют в новую протоку, и низкое январское солнце снова начинает метаться по горизонту на все 360 градусов. Мелькают над головой почти сомкнутые сухие камыши, пролетают мимо большие и малые разливы – дворы, тут и там мечется потревоженная утиная братия. Наконец очередной поворот в совершенно незаметный постороннему глазу проход в камыше, малый газ, и лодки плавно входят в маленький, метров 20 диаметром, укромный дворик. Посередине – три понтона с полукруглыми крышами: чалим лодки к деревянным мосткам, и мы на месте.
Географически это место называется – Кизлярский залив Каспийского моря, территория Республики Дагестан. Мы находимся южнее заповедника «Дагестанский», километрах в 7 от твердого берега, до открытого моря тут по прямой еще километров 4-5. Итого почти 12 километров сплошных камышовых плавней, густо испещренных большими и малыми ильменями, дворами, протоками и проходами: настоящий рай для всякой зимующей здесь в это время водоплавающей дичи. Но мы приехали сюда отнюдь не за всякой дичью, а за особенной – за серым гусем. Это самый крупный из наших представителей гусеобразных. Для каспийского серого масса 5 килограммов – обычное дело, и даже молодые птицы к зиме уже весят в районе 3-4 килограммов. Но главное, что серый гусь на Каспии ведет преимущественно водный образ жизни: питается водной растительностью – лотосом, водяным орехом (чилимом), молодыми ростками камыша и рогоза, днюет и ночует – где на песчаных косах, а где и просто на воде. И чаще всего охота на серого гуся – это именно водная охота.
Но до охоты у нас есть еще время, поэтому пока обустраиваемся и кипятим чай. Я осматриваю «базу» – три стоящие борт о борт понтона раньше работали кормушками на рыборазводных прудах, а теперь они обрели крышу и утепленные стены, обзавелись газовыми плитками и обогревателями при входе и нарами во всю оставшуюся площадь. В нашем плавучем домике чисто и уютно. Но комфорт мы оценим позже, а сейчас – пора на охоту. И снова две «казанки» летят лабиринтом камышей и проток. Причем слово «лабиринт» обретает тут свой первоначальный смысл в полной мере – без тора в этих плавнях делать нечего. Даже из местных рыбаков немногие осмеливаются сворачивать в камыши. Бывали случаи, когда лодки плутали в них сутками. Но наш проводник, дядя Федя, один из лучших охотников района, изучил эти угодья без всякого «джи-пи-эса». Поэтому на место мы выходим безошибочно – это довольно обширный двор причудливой формы с глубиной около метра, вода чистая и прозрачная, и на дне тут и там видно то, что так волнует сердце любого гусятника, – гусиный помет.
Гусиная охота на воде в принципе не сложна. Самый эффективный способ – найти либо место кормежки, либо место ночевки большой (чем больше, тем лучше) гусиной стаи. В начале января гуси порой образуют поистине огромные скопления – до тысячи и больше голов. Одна из таких стай уже с неделю ночует метрах в 200 от двора, куда привел наши «казанки» дядя Федя. Он долго и осторожно искал это место, куда вечером идет на ночлег гусь. Теперь главное – не напугать их, чтобы стая не переместилась куда-нибудь километра на 2-3 в сторону и не пришлось бы все поиски начинать по новой. Поэтому стрелять гуся мы будем на подлете к облюбованному им ильменю, не слишком близко – чтоб не «отбить» птицу от этого места вообще, и не слишком далеко – там гусь идет высоко, а манить и осаживать на чучела стаи, которые изо дня в день летают привычным маршрутом, не очень эффективно. А тут, как убеждали меня мой товарищ Костя, пригласивший на эту охоту, и дядя Федя, – и чучела не нужны. Гусиные, имеются в виду.
А вот десяток утиных мы сейчас расставим, поскольку до заката еще часа два, и есть время пострелять утку. Дядя Федя с Костиком уходят в другое место в полукилометре отсюда, а мой проводник Алексей – молодой парень, рыбак, охотник и отличный стрелок – с ходу вгоняет «казанку» в камышовый мыс. Маскировочка, конечно, так себе, на «троечку», но тут свои охотничьи уставы: на мои попытки закрыть лодку заломанным камышом Алексей смотрит скептически, и я оставляю это дело. И очень скоро оказывается, что утка в самом деле отлично идет на чучела, почти не обращая внимания на лодку. Не радует только погода – день был ясный, но свежий ветерок оставлял надежду, что «задует». К вечеру ветер, наоборот, стих, а в штиль какая охота – тем более когда на небе ни облачка. Поэтому и утка по местным меркам «совсем не летает». Впрочем, полтора десятка крякашей и чирков мы все-таки набили. А как же гуси?
Солнце уже давно село, и ночь вступала в свои права, когда первые идущие на воду стайки серых гусей обозначили себя характерным низким «гагаканьем». Началось! Беспрерывно работаем манками – гогот становится ближе, ближе, вдруг совсем с другой стороны гнусавое «и-а» раздается над самым ухом, и рядом с лодкой низко, в каких-нибудь 20 метрах, проплывают большие черные силуэты. «Огонь!» Я вскидываюсь – черт, да уже совсем темно, – силуэт гуся при приближении к нему стволов просто растворяется в почти черном небе. А Алексей стреляет из своего «турка» – раз, два, три: и два тяжелых шлепка о воду один за другим. Есть! А гогот не смолкает, уже через пару минут вокруг творится какое-то гусиное безумие; гуси орут со всех сторон – и далеко, и над самым ухом. Взгляд судорожно мечется вдоль едва тлеющей красноватой полоски, оставшейся от заката, а тут и там то и дело мелькают едва различимые для моих городских глаз и из-за того такие стремительные силуэты. Эх, ну хотя бы на десять минут пораньше все ЭТО началось бы, а так – в запале я несколько раз стреляю, пытаясь навскидку поразить «лохматые шарики», на мгновение выхватываемые периферийным зрением, но все бесполезно. А вот от выстрелов Алексея гуси продолжают исправно шлепаться в воду и с треском рушиться в камыш. Главное теперь – не сбиться со счета, чтобы знать, сколько искать.
Эта первая охота была очень скоротечна – в тихую ясную погоду гусь кормился до последнего, а потом пошел на ночевку весь и сразу. Привлеченные манками и напуганные выстрелами стайки шарахались в районе нашего двора от силы минут 15-20, потом гусь расселся, смолк – и как не было его. За это время Алексей сбил 10 птиц.
Сама стрельба на такой охоте чаще всего происходит накоротке: 15, 20, ну 25 метров. Это при правильном выборе места, маскировке и независимо от освещенности, поскольку, с одной стороны, даже днем найти птицу, сбитую за 30-40 метров в камыш, довольно проблематично, а с другой – серый гусь в своей естественной среде обитания менее осторожен, чем его собратья на суше. Поэтому лучшей дробью для такой охоты считается «тройка»: и дичь не разбивает, и подранков от нее почти не случается. Тем не менее вечером после первой охоты мы собрали только 7 гусей, в основном упавших на воду. «Ничего, – успокоил Алексей, – остальных завтра посветлу найдем». И действительно, на следующий день, отстояв блеклую утрянку – опять ясно, опять штиль, и даже утка летала еще хуже, чем с вечера, – мы, изрядно полазив по камышу, находим еще двух вчерашних гусей. А вот Костик с дядей Федей накануне неплохо постреляли уток – десятка 3 взяли, но гуся добыли всего одного – они охотились значительно дальше по трассе пролета, и гусиные стаи шли над ними слишком высоко. Утром же весь гусь поднялся разом и ушел на кормежку буквально за пять минут еще по темноте, мы ни одной стайки даже не видели, только слышали удаляющийся гусиный гомон.
Оставался еще один вечер.
После полудня на ясном до того небе появились легкие облачка, к вечеру они расплылись в мутную пелену, похолодало, в общем погода менялась, чем дарила надежду на хорошую охоту. По времени вышли, как вчера, и часа за два до заката мы с Алексеем снова стояли в камышах на том же месте. Солнце к вечеру совсем скрылось в густеющей пелене облаков, ветер немного ослаб, зато стало заметно холоднее – дело явно шло к заморозку. Но утка почему-то практически не летала, даже по моим меркам. Оставалось ждать гуся.
Долго мы всматривались в постепенно темнеющий горизонт и вслушивались в неспокойный камышовый шепот, пока наконец Алексей не услышал первое далекое гоготанье. Начинаем манить в ответ, редкий гогот приближается – это явно не стая, больше похоже на пару-тройку либо вообще на одиночку. И действительно – метров за 300 мы увидели две жирные точки. На глазах они превращаются в больших темных птиц, которые, едва пошевеливая концами крыльев, идут прямо на лодку. Высота их полета – метров 20, напускаем гусей в штык… Пора! Выстрелы сливаются в один, и оба гуся дружно валятся под борт «казанки». Вот это – совсем другое дело, посветлу-то стрелять! А ухо тем временем ловит новое и пока едва слышимое «ка-гаг». Сегодня пасмурно и ветерок, поэтому гусь с кормежки пошел раньше и вразнобой. Но пока светло, стаи ведут себя намного осторожней, чем вчера – делают пару-тройку, иногда больше кругов, но чаще всего все-таки попадают в зону уверенной стрельбы: вот очередная такая стайка голов в 15 проходит прямо над нашими «спортпластовскими» утками, мы долбим – и на этот раз четыре птицы плюхаются в воду. Другие стаи идут стороной, маним минуту, две… нет, не подворачивают. И вдруг из-за камыша на высоте менее 10 метров прямо на лодку налетает новый косячок. И снова гремят выстрелы, а гогот вокруг все не стихает...
К сожалению, мы вынуждены были закруглиться в самый разгар охоты – изменившиеся планы (и кто только придумал брать на охоту мобильники?) требуют немедленного отъезда на Большую землю. Под приближающийся шум «казанки» наших товарищей я укладываю последнего в эту охоту гуся-одиночку прямо в камышовый мысок, два дня служивший нам скрадком. Еще достаточно светло даже для подслеповатого меня, но приходится собирать утиный «спортпласт» и гусей, которых на этот раз мы успели сбить 12 штук, и прощаться с этим гусиным раем до… не знаю, следующего ли года, но как только представится возможность, я обязательно сюда вернусь. Ведь эта гусиная охота – в дагестанских плавнях – одна из самых ярких и запоминающихся охот, на которых мне повезло побывать.