День оленевода
Схватив фотоаппарат Nikon Coolpix p7700, я села в самолёт до Салехарда, чтобы своими глазами наконец увидеть главный северный праздник – День оленевода.
Если кто вдруг думал, что после Латинской Америки я буду мирно сидеть дома – то зря. Особенно учитывая, сколько всяких прекрасных девайсов есть у «Никона» для путешественников. Итак, я схватила фотоаппарат Nikon Coolpix p7700 и села в самолёт до Салехарда, чтобы своими глазами наконец увидеть главный северный праздник – День оленевода.
Первое впечатление: нашим властям стоит поучиться у своих северных коллег. Невзирая на температуру (а было в тот день –30), весь город вышел на берег реки Полябты, чтобы прокатиться на упряжках с оленями, посоревноваться в борьбе и ловкости метания аркана (ну или посмотреть, как соревнуются те, кому руки бог приделал с нужной стороны. Мы вот, понятное дело, смотрели) и оценить красоту национальных костюмов. Согревались рыбной ухой и чаем в тёплых протопленных чумах (к слову сказать, это было бесплатно, что меня – столичного жителя – повергло в крайнее изумление), а также народными танцами, которым быстро обучали всех желающих.
Деньги пришлось спускать на оленьи упряжки. Прокатиться с ветерком по снежной целине на нарте, в которую запряжено пяток оленей, – бесценно (хотя для интересующихся скажу, что стоит это 250 р. за круг).
Но праздник, как бы ни был он хорош, всё же в какой-то мере показуха. А хотелось увидеть именно настоящий быт оленеводов-кочевников. Послушать рассказов о каслании (кочевье), об охоте, отношении к миру и новым временам. Поэтому там же на празднике мы быстро договариваемся с прикочевавшими оленеводами, грузимся в «газель» на гигантских колёсах и отправляемся в закат. Конечно, некоторые туристические элементы присутствуют и в нашей поездке. Красиво оформленное лукошко с северными дарами – строганина и морошка, обязательное фото в национальном костюме. Но когда вокруг тебя люди, которые в этих костюмах отнюдь не для колорита, а просто потому, что это их повседневная одежда, всё остальное уже не важно. Сразу по приезде ноги в лыжи и бежим в лес ставить силки на рябчиков. Для человека, последний раз стоявшего на лыжах в школе, испытание серьёзное. И так как все силы ушли на поддержание равновесия, то в мой кривой силок в итоге ни один рябчик не попался. Ну и ладно.
Оленеводы охотно рассказывают о жизни. Удивительным образом сплетается в людях умение сшить из собственноручно выделанной шкуры яганьку (верхняя женская одежда) и наличие в каждом чуме спутникового телефона и тарелки телевидения. Все они не только хорошо знают маршруты кочевий, толщину снега и качество ягеля по дороге, но и рассуждают о выборах президента и строительстве газового порта на Ямале. Особенно на душу ложатся рассуждения о том, что у природы стоит брать только по надобности. Зверь может жить рядом и радовать глаз: ни его красивая шкурка, ни вкусное мясо не сподвигнут охотника пойти на промысел, если в том нет необходимости. Хозяйка чума показывает следы лисицы, что живёт поблизости от стойбища, и рассказывает о её проделках.
Возвращаемся в Москву, насквозь пронизанные впечатлениями. Мы сюда ещё вернёмся!
