Оружие и вторичный рынок

Интервью с коммерческим директором магазина «Артемида» Анатолием Витальевичем Ежелевым. От редакции. Вторичный рынок оружия – одна из наиболее интересных тем в нынешней России. Дело в том, что он, с одной стороны, гораздо менее развит – из-за законодательных ограничений; с другой – куда более безопасен в потребительском плане, нежели, скажем, торговля подержанными автомобилями. Причина понятна: несмотря на сакрализацию оружия в умах значительной части мужского населения страны, оружие – многократно более простое изделие, нежели автомобиль и даже музыкальный центр. И если при покупке подержанного автомобиля технических нюансов могут быть тысячи, то при приобретении подержанного оружия с целью охоты (не коллекционирования и не вложения средств – это другое) этих нюансов вряд ли будет больше нескольких десятков. Мы обратились к коммерческому директору крупнейшего и самого заметного магазина в России, торгующего в том числе подержанным оружием, – Анатолию Ежелеву. Магазин «Артемида», к слову, располагается практически на месте старого, известного ещё в советское время магазина на Соломенной Сторожке – место намоленное…

Анатолий Витальевич Ежелев (А. Е.): Мы оказались в известном любителям оружия московском месте. В силу возраста я на Соломенной Сторожке не был, но много слышал об этом магазине. Когда в 2009 году судьба привела меня в «Артемиду», я узнал, как, собственно, у неё появилась лицензия на торговлю оружием. Это был комиссионный магазин, который входил в Москоопторг. По какой-то причине магазин на Соломенной Сторожке закрывался, и руководитель Москоопторга настоятельно порекомендовал директору «Артемиды», Валентине Александровне Бейлиной, взять лицензию на хранение оружия и торговлю оружием, так как это неплохая коммерческая тема. Валентина Александровна не хотела даже связываться с оружием, потому что была женщиной, далёкой от охоты. На улице были 90-е годы, очень много импортных вещей (магнитофоны, джинсы) пошло к нам в страну, и они продавались в так называемых «комках». Естественно, оборот был большой, спрос устойчивый, поступления тоже. Этих бытовых вещей было достаточно для экономики магазина. Тем не менее руководитель убедительно настаивал, и сотрудники МВД поддерживали эту идею. С их точки зрения, место было устоявшееся, все знали, что тут комиссионный оружейный магазин, сюда люди приходили сдавать и приобретать оружие. Как это часто бывает, когда что-то давно существует, то менять это не очень хочется, лучше оставить всё так, как было. Поэтому, пусть магазин был не на той же улице, но локация в рамках Москвы одна и та же, и лицензия попала сюда.

Отношение к оружию, конечно, в то время было своеобразным. Оружие рядом с городской одеждой и хозбытом стояло в углу – одной кучей. У людей не было никакого опыта обращения с оружием и торговли им, отсюда и такое пренебрежительное отношение. Хотя довольно быстро благодаря профессиональным работникам советской торговли и коллекционерам – любителям оружия, которые привыкли ездить на Соломенную Сторожку, по новому адресу появилось оружие «на прилавке» и «под прилавком». Оружие продавалось, принималось и, как часть ассортимента магазина, крепко заняло своё место на полке.

Я не сразу сориентировался, что «Артемида» – это не совсем обычный оружейный магазин, а комиссионный. И поначалу, как и с нелицензионными товарами, хотел импортировать новые марки, которые малоизвестны либо совсем неизвестны нашему охотнику и любителю оружия. Но поскольку в 2009 году (апогеем продаж охотничьего оружия был 2008 год) началось падение рынка в части как импорта оружия, так и его продаж, стратегия развития «Артемиды» поменялась. Падение продаж продолжается по сей день. Импорт, безусловно, ещё сильнее трансформировался и изменился в 2014 году, после введения эмбарго. Это не могло не повлиять на рынок. Но, на мой взгляд, больше влияет, конечно, экономическая составляющая. Если сравнивать наш, российский рынок с Европой (Америку вообще не берём, она – будто другая планета), то иностранные производители и поставщики очень часто ставят в один ряд Россию и Германию. В Германии населения в полтора раза меньше, чем у нас. Но по продаже оружия европейцы упорно считают, что в России должен быть примерно такой же рынок, как у немцев. Это касается не только оружия, но и ножей, одежды. Люди там отчасти пользуются голой статистикой, потому что их так учили. Они, в силу того, как их научили считать экономическую модель и потенциал рынка, не учитывают то, что в проекции на охотничий рынок количество элитных и состоятельных охотников в России не такое, как в Германии. Они есть, безусловно, но их мало. У состоятельных охотников большой экономический потенциал, но они же не будут покупать сто единиц оружия. Ну, две, ну, три модели. Ещё мы упираемся в законодательство, которое вносит немалую лепту в формирование рынка. К примеру, человек может быть состоятельным, увлекаться и охотой, и спортивной стрельбой, и даже самим оружием. Но он в подавляющем большинстве случаев не перешагивает черту ограничений 5 + 5. Пять гладких, пять нарезных. Часто это можно на примере Blaser увидеть: человек приобретает карабин с двумя, тремя доп. стволами, в первую очередь не для того, чтобы ими немедленно начать пользоваться, а на перспективу, чтобы не плодить количество разрешений, иметь запас в лимите, установленном законом. Поэтому даже элитные охотники, при всём их экономическом потенциале, берегут своё время и стараются оставаться в тех же рамках, что и остальные охотники, – 5 + 5, не больше – и не приходят к коллекционным лицензиям. Опять-таки, коллекционеры роптали, очень много шло от них негативной информации, когда разрешение на ношение ограничили пятью единицами, ранее оно выдавалось на весь арсенал коллекции. После этого коллекционеры стали тщательнее и дольше выбирать, реже покупать и чаще продавать хранимое оружие. Безусловно, недавнее изменение в законодательстве по продлению сроков контрольного отстрела, медицинских справок люди восприняли с радостью и восторгом, но как-то масштабно на рынок это повлиять не может.

Поэтому экономика – это основное, что тормозит развитие рынка, даже не развитие, а хотя бы поддержание его стабильности. Если взять что охоту, что спорт, то, в отличие от СССР, у нас нет внятной, понятной охотнику или спортсмену государственной политики развития. Есть отдельные примеры, но всё это, в основном, касается частных инвестиций и инициатив. Когда люди вкладывают деньги не в свою коллекцию, не в своё хозяйство, а в сферу охоты или спорта. Выступают спонсорами, организуют соревнования, охоты для пожилых охотников. На самом деле, учитывая сегодняшнюю пенсию, о какой охоте для пожилых можно говорить? Лицензия или путёвка на птицу либо зайца при пенсии в 11–17 тысяч рублей – нечто нереальное. Есть крылатая фраза: «Охота – недешёвое удовольствие». А в наших условиях мы имеем вообще сильный перекос между доходом российского обывателя (особенно пенсионера) и ценой охотничьих услуг.

Рынок наш, по моей оценке, к сожалению, продолжает пусть и не резко, но падать. И перспектива весьма туманная. Особенно учитывая пассивность молодёжи. Если взять на примере нашего магазина и проанализировать, кто является сегодня покупателем оружия, то, как правило, это люди старше 35 лет. А 65+ это возраст – когда чаще сдают, чем покупают. Перспективы вызывают опасения: а что будет дальше, через поколение? Мне лично сложно представить, как будет выглядеть рынок в будущем, и, самое важное, какая будет политика у государства. Это я ещё тему «зелёных» не трогаю.

М. К.: Вы торгуете в основном подержанным оружием. Наверняка в магазине выстроена какая-то экспертная система? (Я вот знаком с одним-двумя вашими продавцами, они очень знающие люди.) Как вы убеждаетесь в том, что оружие, которое вам принесли на комиссию, исправно? И помогаете ли вы клиенту его оценивать?

А. Е.: Безусловно. Задача перед сотрудниками сформулирована достаточно чётко, понятно и просто: любое оружие должно быть принято на продажу. Когда владелец к нам пришёл и по разным причинам хочет продать конкретный образец, то, в первую очередь, мы оказываем услугу этому человеку и всегда идём ему навстречу. Если выяснится в ходе осмотра, что есть какие-то дефекты, то мы сразу же оцениваем эти дефекты на предмет устраняемости (ремонта). Благодаря лицензии на ремонт оружия мы имеем возможность устранить дефект в своей мастерской. В концепции развития торговли товаром вторичного использования мастерская – это пункт номер один. Мы обязаны удостовериться в том, что оружие соответствует заявленным характеристикам. Обязаны дать покупателю (это лично моё мнение) гарантию. Человек приобретает оружие, уже бывшее в употреблении, и в теории там могут быть скрытые дефекты, которые не удалось обнаружить. И для того чтобы не оставлять клиента один на один с проблемами ремонта, мы предоставляем гарантийное и постгарантийное обслуживание.

Изначально само по себе оружие – классический товар, его производят с большим запасом прочности и перестраховкой на предмет разрушений, поэтому при правильной эксплуатации функционирует оно достаточно долго. Гарантийные и постгарантийные обращения происходят крайне редко.

Вернёмся к оценке. После того как мы убедились в функциональном состоянии оружия, следующий важный момент – правильно определить рыночную стоимость. Не стану скрывать, ещё в 2009–2010 году было много негативной информации как о магазине, так и сотрудниках, мол, хотят за 5 копеек купить, а за 100 рублей продать. Не скрою, пришлось ломать работу сотрудников и сложившиеся стереотипы. В случае, когда владелец с наследниками совершенно не ориентировались в оружейном рынке, в ценах (а часто одна и та же модель, с гравировкой или без, скажем, может по-разному стоить), продавцы могли поступить нечестно, и с этим приходилось бороться. Потому что для магазина не важно, кто и какой товар принёс, важно сохранить системный подход и приобрести определённый имидж на рынке.

Пришёл владелец оружия, принёс предмет. Предмет правильно оценили по рынку и постарались продать если не по максимальной, то как минимум по средней рыночной цене, чтобы и владелец получил от этой продажи максимум выгоды, и мы, как коммерсанты, получили проценты от цены реализации. Этот баланс определения правильной стоимости оружия – основное и самое сложное. В тех случаях, когда дело касается серийного оружия, проще – любой из продавцов способен определить цену, даже просто опираясь на статистику продаж. А штучное и эксклюзивное оружие – сложнее. Для этого у нас в штате есть квалифицированные эксперты, которые на протяжении жизни интересовались оружием. Тут у человека должна быть обязательно любовь к самому оружию. Без личной привязанности к теме я не встречал экспертов.

М. К.: У вас продаётся подержанное оружие, которое вы приобретаете на аукционе. Оно без пробега по СНГ, как выражаются на Дальнем Востоке об автомобилях, и это на самом деле очень важно. Как вы этого добиваетесь? Сейчас санкции, всё плохо, но у вас есть механизм, который позволяет получать оружие из-за границы.

А. Е.: По нескольким причинам пришли к импорту оружия, бывшего в употреблении. Потому что многие очень известные модели, например Mauser 66 или Mannlicher-Schoenauer, в Европе и Америке есть в коллекции практически каждого коллекционера. И когда задаёшь такому коллекционеру вопрос «А почему именно эти модели?», они отвечают: «Потому, что это лучшее, что делал Mannlicher и Mauser, непростительно этого не иметь». А в СССР это оружие не ввозилось. Mauser совсем не было, а Schoenauer после войны только попал. Тем не менее информационное пространство едино и очень многие россияне об этих карабинах знают. Это только две модели для примера, а их на самом деле очень много – и в нарезном, и в гладкоствольном. На нашем рынке их просто не было, лишь единичные экземпляры, которые кто-то себе привёз из-за границы и, как правило, не продаёт, так что такое оружие только от наследников поступает в продажу. Поэтому условный дефицит подобных моделей на рынке существовал. И по импорту это чётко можно отследить. К примеру, первые поставки тех же Mauser 66 просто разметали – казалось, вот она, тема! Найдена! Но нет, отнюдь. Две, три поставки, и как только за 20 единиц на модель перебрались, она уже начинает продаваться медленно, так как те, кто знает, что это такое, уже купили. Здесь есть свои нюансы, сложность процесса только в одном – найти в идеальном или хорошем состоянии соответствующий нашему рынку калибр или модель и купить за цену, которая позволит продать его у нас. При ввозе мы платим пошлину, НДС добавляется, и сертификация стоит недёшево. Наша сертификация очень большое недоумение вызывает у иностранцев (это особенная тема в России), так как в Европе и Америке сами оружейные специалисты и являются экспертами.

Себестоимость при ввозе б/у оружия, в отличие от нового, весьма высокая. И это главный барьер для того, чтобы продолжать деятельность по его импорту. Она в первую очередь тормозится на экономическом уровне, так как в Европе оружие дорожает ежегодно. А на российском рынке тенденция до недавнего времени была прямо противоположная. Оружие б/у, как ни странно, дешевело.

М. К.: Вот тройники у вас висят. Роскошная коллекция по очень демократичным ценам. А это достаточно дорогое оружие.

А. Е.: С точки зрения процесса производства, конечно, тройник априори дешёвым быть не может. А если говорить о хорошем тройнике (под словом «хороший» я подразумеваю, в первую очередь, возможность сведения стволов к приемлемой СТП), то тем более нет речи о дешевизне. И я в своё время мечтал стать владельцем тройника, но когда коснулся темы глубже, как ушат холодной воды получил. Потому что всё, что было новое и недорогое, не соответствовало желаниям. Хороший тройник, который будет обеспечивать точность на 50 и более метров, намного сложнее привести к нормальному бою, чем карабин. Поэтому, безусловно, он не бывает дешёвым. Но на сегодняшний день на наших полках очень многие модели дешевле, чем в той же Европе. Там либо столько же, либо даже дороже. Поэтому время для нашего покупателя сегодня благодатное.

Что касается эмбарго – безусловно, оно влияет и на нас. Потому что есть принципиальные поставщики: их немного, но они поддерживают эмбарго. Хотя условия эмбарго совсем не касаются охотничьего оружия. Я делал и в Германии, и в России перевод того запрета, который был введён в 2014 году. В запрете чётко указано – служебное и боевое оружие, ни слова нет о спортивном или охотничьем. Тем не менее производители перестраховываются и не поставляют нам. Были отдельные послабления в части гладкоствольного оружия, длинноствольного по некоторым странам, чуть-чуть стало полегче. Россия была значимым покупателем для европейцев, и производители Франции, Италии, Чехии добивались определённых послаблений. Пусть не так, как раньше, свободно, но поставки продолжаются. В нашем случае у нас оказались два поставщика, с которыми давние контракты, и иностранное правительство, поддерживая собственный бизнес, разрешило эти контракты исполнить. Но в перспективе они всё же закончатся, и импорт оружия станет гораздо сложнее. Как говорят специалисты по международной политике, ждать в ближайшее время радужных перспектив не стоит. Думаю, импорт оружия будет усложняться с каждым годом.

М. К.: Но тем сильнее будут ваши позиции, потому что оборот импортного оружия, уже ввезённого в нашу страну (а у меня подозрение, что его ввезли очень много с конца 90-х по 2014 год), – это ваша работа.

А. Е.: Новое оружие мы тоже продаём, но акцент сделали на вторичном рынке в связи с тем, что в момент, когда «Артемида» стала активно развиваться, все марки известных европейских производителей были разобраны импортёрами – другими магазинами. И можно было либо идти в фарватере и продавать то, что уже ввезли другие игроки рынка, либо развивать что-то своё. Не сразу, в течение 2–3 лет эта концепция вырабатывалась, и мы пришли к тому, что возьмёмся за б/у. Есть потенциал: квалифицированные сотрудники и история магазина удачно позволяли этим заняться. Если оглядываться назад, то повторить этот путь развития даже мне, зная, как это делать, было бы весьма сложно, более того, я бы за это не взялся. Потому что покупка одной единицы, которая может стоить и 500 евро, и 5000 евро, – процесс, отличающийся от процесса приобретения, допустим, ста единиц одной модели по стоимости те же 500 евро за штуку. Тут и накладных расходов меньше в пересчёте на одну единицу, и временные затраты меньше: взял каталог, выбрал – и всё. А оружие на вторичном рынке нужно взять в руки, проверить на наличие дефектов и так далее. Это сложный и трудоёмкий процесс.

Подводя итог многолетней работы, могу сказать, что мы справляемся со своими задачами и приносим пользу охотничьему сообществу. Сегодня в «Артемиде» прекрасный ассортимент не только импортного оружия, но и легендарных советских моделей, в том числе оружия ЦКИБ. Ещё один интересный аспект вторичного рынка оружия – это его владельцы и общение с ними. Среди них есть интереснейшие, эрудированные люди: охотники, коллекционеры, спортсмены, – но это отдельная тема для дальнейших диалогов в рамках журнала.

Вернуться к списку